Лукреция Борджиа (Брэдфорд) - страница 209

Копии памфлета были приколоты к стенам разных домов в Мантуе. Среди других оскорблений, высказанных Франческо в официальных письмах, написанных его секретарем и потому ставших широко известными, было недовольство тем, что у него «жена, которая всегда поступает, как хочет, по собственному своему разумению». Современники Франческо рассматривали такие слова как самое страшное обвинение, которое муж может предъявить жене. Неудивительно поэтому читать высказывания Луцио: «Сердечность старых их отношений больше уже не вернулась».

Лукреция вела себя с Изабеллой очень любезно. Известия о муже, находившемся в Риме, передавала маркизе, а не Франческо. Ей же направляла она более подробные отчеты Ипполито. Лев X перенес интердикт[51] Альфонсо на три месяца, пока дело его рассматривали пять кардиналов. Бреве он издал со следующим обращением: «Возлюбленный сын, благородный Альфонсо д'Эсте, герцог Феррары» — и пригласил его на папскую коронацию 12 апреля. Альфонсо явился в великолепном камзоле из золотой парчи. Подозрительно: ни одного слова не было сказано относительно владений в Романье, вопрос о Ченто и Пьеве отложили на будущее, зато упомянули добычу соли в Комаккьо и реституцию Реджо. Лукреция без всякого на то основания была настроена оптимистично. «Мы надеемся, что все будет отлично», — сказала она Изабелле. Она очень хорошо знала, что представляет собой такой человек, как Юлий II, а вот Льва X она, как и большинство других людей, недооценивала. Из Рима от мужа пришло известие, что папа продлил интердикт еще на четыре месяца, при этом пообещал, что Альфонсо по-прежнему будет находиться в герцогстве Феррары, а понтифик защитит его от враждебных сил. Перед отъездом Альфонсо обедал с папой и «был удовлетворен» ободряющими словами Льва, произнесенными в присутствии его друга и защитника кардинала Арагонского. В ходе беседы пришли к соглашению, что следующие переговоры проведет Ипполито. Альфонсо приехал в Феррару 30 апреля «очень довольным Его Святейшеством». Так Лукреция и написала Изабелле.

И в самом деле, в ту весну дела шли лучше — так казалось и уставшей от войны Ферраре, и Эсте, осаждаемым столько лет врагами. После смерти папы Юлия II Альфонсо вернули Ченто и Пьеве и, вместе с венецианским благословением, герцог обрел прежние владения в Полезино. Альфонсо и Лукреция правили в Ферраре, помогая друг другу. В августе Санудо доложил, что Джованни Альберто делла Пинья побывал в Венеции. На Совете Десяти он обсуждал некоторые вопросы «от имени герцога и герцогини Феррары». Однако в это же время стали создаваться новые враждебные союзы: с одной стороны, это были Франция и Венеция, а с другой — папа, император, Испания и английский король Генрих VIII. В мае 1513 года снова началась война. Продлилась она почти без перерыва до самой смерти Лукреции. Первым проявлением подлинных намерений Льва по отношению к Ферраре стала его покупка Модены. Он приобрел ее у императора за 40 тысяч дукатов. Модена стала основанием нового государства для брата понтифика, Джулиано Медичи. В государство это должны были войти Модена, Реджо, Парма, Пьяченца. но главное — Феррара. Гвиччардини написал: «Купив Модену, он настроился на приобретение Феррары, скорее путем интриг и угроз, нежели с помощью оружия, ибо такой путь стал слишком трудным: Альфонсо понимал грозившую ему опасность и сделал все. чтобы его город стал неприступным… Враги его стали, возможно, опаснее и действовали не так открыто, как Юлий…» Пока Лев X со своими приспешниками строил козни Ферраре, Альфонсо поставил себе цель вернуть Модену и Реджо и при этом проявил себя уже не как полководец, а как умелый дипломат.