Ферранте д'Эсте. по всей видимости, получил от Изабеллы выговор за то, что не описал подробно наряды Лукреции. В Урбино он поспешил исправить свою оплошность. Написал письмо, в котором в качестве оправдания заметил, что во время путешествия Лукреция не слишком часто меняла туалеты, но после бала во дворце, данного в ее честь герцогом и герцогиней, он может сообщить некоторые подробности. «Лукреция, — писал он, — появилась в платье из черного бархата, сшитом, должно быть, по ее собственному фасону. Сверху донизу по платью проходят золотые полосы. На шее небольшое жемчужное ожерелье. На голове чепец, также с золотыми полосками, и на лбу, под вуалью, бриллиант. На талии золотой пояс с большими шелковыми кистями, золотыми и белыми. Наряд ее произвел на меня столь сильное впечатление, что я решил тебе его описать». Когда она танцевала, за нею следовали два испанских шута, восклицавших: «Взгляните на эту знаменитую даму, как красиво ее лицо и как хорошо, как грациозно она танцует!»
Феррарские послы отметили исключительное гостеприимство, оказанное Лукреции Елизаветой и Гвидобальдо. Вскоре брат невесты грубо вытолкнет их из семейного рая. На сей раз они писали Ипполито, «поскольку нам известно, как сильно ты любишь нашу высокочтимую герцогиню, мы уверены, что тебе будет очень приятно услышать о ней все подробности. Спешим сообщить, что герцогиня здорова, путешествует в хорошем настроении, и если Ее Светлость устает от езды, на следующее утро она уже весела…»В тот же день написали они и длинное письмо Эрколе, в котором предположили день прибытия Лукреции в Феррару. Касательно того, преодолеют ли они последний отрезок пути от Болоньи по воде или по суше, то Лукреция заявила им, что решение зависит от папы. Хотя сама она предпочитает передвигаться по воде, «она полагается на Его Святейшество в любой мелочи, потому что послушна ему, поскольку по природе своей она почтительна и не хочет идти собственным путем, а следует пожеланиям и прислушивается к мнению людей, занимающих более высокое положение, чем она».
Из Урбино Лукреция ехала вместе с Елизаветой в отличном паланкине, который предусмотрительно подготовил папа. Это оказалось намного комфортнее, чем езда верхом по грязной дороге. К такому решению их побудило трудное двухдневное путешествие, вымотавшее не только Лукрецию и ее дам, но даже лошадей и мулов. В Пезаро они прибыли совершенно изможденные. Должно быть, Лукреция испытывала странное чувство, въезжая в город, в котором, будучи женой Джованни Сфорца, она когда-то была графиней. Сейчас ее встречали как почетную гостью отсутствующего на тот момент брата, который, когда бывал в городе, занимал апартаменты Джованни Сфорца. Сотня детей, одетых в одежду цветов Чезаре — желтую с красным, — с оливковыми ветвями в руках встречали ее криками: «Герцогиня, герцогиня, Лукреция, Лукреция». Дамы высшего света, бывшие ее подданные, тепло встретили ее во дворце, в котором она когда-то жила, «со столь явным проявлением любви и уважения, что и желать нельзя большего», — отметили послы. Лукреция позволила своим придворным дамам и фрейлинам танцевать в малом зале, сама она, правда, при этом не присутствовала. Очевидно, за теплым на вид приемом Лукреция почувствовала некоторую сдержанность. «Она уединялась в своих комнатах, чтобы вымыть волосы. Впрочем, по характеру человек она замкнутый и одинокий».