— Что дворец! — сказал я ему. — Все равно переезжать в южный. Камни отремонтировать можно, вот убитых уже не поднимешь. Остается только за них отомстить и сделать так, чтобы жрецы зареклись хвататься за оружие и делать пакости. Ладно, всем воздадим по заслугам. Не скажете, вы не находили здесь пистолет?
— Кроме пистолетов погибших стражников был еще один, — ответил дружинник, показывая мне оружие. — Ваш, милорд?
— Моей жены, — ответил я. — Спасибо. Пойду верну, а то она беспокоится.
Я вернулся в спальню и отдал уже одевшейся жене ее пушку.
— Зря сама одевалась, — сказал я, почувствовав, что ей не так хорошо, как хочет показать. — Подзарядить?
— Не помешает, — согласилась она, протягивая за шнурком здоровую руку.
Шнур накопителя я снимал зря. Посмотрев на возникшее белесое пятно, она мне его вернула.
— Полностью разряжен, — констатировал я. — Это сколько же пуль он отбил? Я вчера почувствовал только одну, от которой спас бронежилет. На спине точно был синяк.
— Наверняка тебя узнали и стреляли не один раз, — сказала она. — Нам досталось случайно, целились в тебя. Слуги принесли завтрак, пошли быстрее! Вчера легли без ужина, поэтому страшно хочется есть!
Когда мы позавтракали, со мной связался один из охранявших ворота дружинников, который сообщил, что ко мне для разговора прибыл Первый жрец Главного храма.
«Где у вас лежат тела братьев?» — спросил я.
«Мы их, милорд, сложили на заднем дворе, — ответил он. — Скоро должны приехать подводы вывозить на кладбище».
«Пусть кто–нибудь приведет его ко мне. Только ведите через задний двор, чтобы он непременно их увидел».
«Все понял, милорд, — мысленно ухмыльнулся дружинник. — Все сделаем в лучшем виде!»
— Давай быстрее заканчивать с завтраком, — сказал я жене. — К нам гость.
— Кого это принесло в такую рань? — недовольно сказала Адель, которая обычно много времени уделяла десерту. — Опять твоя сестра? Так я ее визит как–нибудь переживу.
— Пожаловал Первый жрец, — пояснил я. — Я на своем выступлении прямо сказал, что буду иметь дело только с ним. С этими святошами как–то нужно договариваться, вот мы и попробуем. А ты, если хочешь, забирай свои сладости в спальню.
— Нет уж, — не согласилась она. — Я лучше сейчас доем и посижу здесь. Жаром терпеть не может женщин, особенно молодых, а мое присутствие придется терпеть. Это не прибавит ему спокойствия.
Мы успели поесть и прикрыть грязную посуду скатертью. Вскоре в дверь постучали, и на разрешение войти появился дружинник, который доложил о госте и пропустил его в комнату. Я в знак уважения привстал и показал ему рукой на стул.