— Что в них? — спросил я у него.
— Еще не вскрывали, — ответил он, — но если судить по маркировке на ящиках, то два десятка пулеметов M2QCHB, причем дали и крестовины, и треноги. Четыре ящика со сменными стволами, а остальное — это патроны. Классные пулеметы, только уж больно тяжелые.
— Все вопросы решили? — спросил подошедший к нам Алексей. — Вы так сильно задержались, да еще с малой охраной, что мы начали беспокоиться.
— Американцы хотят прислать ученых, — объяснил я. — Само собой, что для их охраны понадобятся военные. А чтобы я их не послал, решили это дело оплатить палатками и всем необходимым, что понадобится нашим беженцам. Под беженцами я имею в виду не тех, кто побежит из района боев, хотя им тоже придется помогать, а северян, которые не выдержали натиска тварей и сейчас снимаются с насиженных мест и скоро будут здесь. Пока это жители только одного графства, но скоро убегут все, кто успеет. Чем больше их сбежит, тем тяжелее будет оставшимся.
— Весело! — сказал Алексей. — Нам для полного счастья не хватает только переселения северян и тех тварей, которых они притянут на хвосте.
— Я не могу им этого запретить, — мотнул я головой, — и никто не может. Они держались тридцать лет и, если сейчас бегут, значит, держаться больше нет сил. Давайте перейдем на русский и поговорим на одну деликатную тему. Как вы думаете, Алексей, как отреагирует российское правительство на то, что Штаты посылают к нам ученых и охраняющих их солдат, оказывают гуманитарную помощь и широко освещают это при помощи присланных в наш мир репортеров?
— Трудно сказать, — задумался он. — Большой радости по этому поводу точно не будет. А к чему этот вопрос?
— Не хочу сюда никого пускать, но придется, — ответил я. — Меня не устраивает сценарий о конце времен из священных книг, а своих сил просто не хватает. Но все эти хождения — это лишь вопрос времени. Если американцы хотят рисковать жизнями своих ученых и солдат, изучая на севере хищную фауну, то пусть рискуют, а мы за это получим так необходимую помощь. Даже если придет какое–то количество гражданских специалистов, все они будут под контролем, а пуповину между мирами всегда можно перерезать. Пока я ничем не рискую.
— Пока? — спросил он. — Вы боитесь, что на Землю сможет прийти кто–то еще?
— У Салея не было опорных точек, по которым прокладывают каналы, но он и без них нашел Землю, — объяснил я. — Для этого есть способы. Можно искать по мысленному фону, а можно не морочить себе голову и извлечь точки привязки из памяти пленных японцев. Мы даже у себя не сможем контролировать всех магов, а у Дарминов с Гардарами и подавно. Поэтому, зная о Земле, рано или поздно кто–нибудь на нее натолкнется. Если к тому времени никого из землян здесь не будет, то у вас могут и не узнать, что здесь будет твориться. А твориться может все, что угодно. Если небольшая группа японцев ввергла в огонь войны весь наш народ, то что может сделать какое–нибудь государство? Поэтому очень ограниченное присутствие тех же американцев было бы полезно. Беда в том, что им эта ограниченность будет как кость в горле, а мне тоже мало радости постоянно бороться с их попытками расширить свое присутствие.