— Этого я не знаю, Анатолий Борисович. Но дело темное.
— Знаешь, парень, не в обиду тебе будет сказано, но нельзя вот так бросаться бездоказательными обвинениями. — Соболев снова покачал головой. — В прокуратуре и полиции столько чисток проводили, что теперь здесь ни одного пятнышка грязного не осталось. Всю нечисть вымели к чертовой матери! — Он взмахнул рукой, запястье которой обхватывал элегантный браслет часов. — На местах остались люди порядочные, ответственные. Призванные блюсти букву закона.
— Тогда почему у отца забрали телефон с СМС- сообщением? — запальчиво воскликнул Андрей. — Кто подослал в дом лжесвидетеля, показавшего на допросе то, что он не мог видеть и слышать? И кто, наконец, повесил его, обставив это как самоубийство?
Соболев развернулся в кресле всем корпусом:
— Как ты сказал?
— Это должно остаться между нами, Анатолий Борисович, — твердо произнес Андрей.
— Конечно, конечно. Даю слово.
Выслушав рассказ Андрея о нападении на него и убийстве Рогожкина, Соболев решительно поднялся из кресла и занял место за письменным столом, давая понять, что неофициальная часть встречи закончена.
— Андрей, — сурово произнес он, глядя на свои стиснутые кулаки. — Ты явился ко мне с очень серьезными обвинениями. Если выяснится, что хотя бы половина рассказанного тобой — правда, этот Перепелицын будет наказан по всей строгости закона. Я все проверю и разберусь в кратчайшие сроки. Но! — Он предупредительно вскинул указательный палец. — О нашем разговоре никому ни слова. Прежде всего, ради твоей личной безопасности. Ты хоть понимаешь, что натворил? Ворвался на опечатанный объект, ранил человека, присвоил огнестрельное оружие. Да за такие художества… — Соболев покрутил шеей, как будто ей стало тесно в петле галстука. — Любой другой на моем месте немедленно вызвал бы конвой и отправил тебя за решетку.
— Я понимаю, — удрученно пробормотал Андрей.
— Понимает он… Ладно, сделаем вид, что ты мне ничего не рассказывал, а я не слышал. Договорились?
— Договорились, Анатолий Борисович.
— Смотри, Андрей, — строго произнес прокурор. — Я тебя, фактически, покрываю. Рискую многолетней карьерой и своим честным именем, которое мне дороже всего.
— Молчок. — Андрей прижал пальцы к губам.
— Это не шутки, — продолжал Соболев. — Ведь стоит преступникам узнать о нашем с тобой разговоре, как они сбегут и залягут на дно. Мы не имеем права их спугнуть.
— Не спугнем.
— Хорошо. А теперь, раз взаимопонимание достигнуто, будем закругляться.
— Конечно.
Андрей встал и вытянулся, как перед офицером. Соболев тоже поднялся с кресла, приблизился и положил ладонь ему на плечо.