— Впервые слышу об этом, — сказал Туманов, когда его попросили прокомментировать показания рано увядшей девушки с плаксивым лицом. — Почему же она раньше не объявилась?
— Задавать вопросы не в компетенции обвиняемого, — встрял работник прокуратуры.
— Возражение принимается, — важно провозгласил судья.
— Она слово в слово повторила то, что показывал Рогожкин, — заметил Туманов.
Девушка с ненавистью уставилась на него.
— Ну и что? — процедила она.
— Это естественно, — перевел обвинитель. — Ведь оба свидетеля видели одно и то же.
— Ничего они не видели, — сказал Туманов.
Прокурорский протеже вскинул руку:
— Прошу оградить свидетеля от нападок!
— Если вам нечего возразить по существу, подсудимый, можете сесть, — обратилась к Туманову блондинка с кудряшками.
Председатель одобрительно кивнул.
Туманов подчинился и с этой минуты ограничивался односложными ответами «да» и «нет». Выступление адвоката показалось ему чрезвычайно пошлым, глупым и бессмысленным. Тот непонятно зачем зачитал положительные характеристики с прежних мест работы и сообщил высокому суду, что гражданин Туманов пользуется уважением соседей, скромен в быту и никогда не совершал хулиганских или иных противоправных действий.
— В сущности, мы имеем дело с очень законопослушным, уравновешенным, ответственным человеком, — рассуждал адвокат, доброжелательно взирая на судейскую троицу. — Да, оступился, бывает, но такие люди никогда не повторяют роковых ошибок, а, следовательно, не становятся рецидивистами. Понеся заслуженное наказание, Туманов вернется в общество раскаявшейся, исправившейся личностью, я уверен. Поэтому прошу высокий суд ограничиться минимальным сроком лишения свободы по данной статье уголовного кодекса.
Когда дали слово обвинителю, он поднялся с места с такой широкой улыбкой, словно был готов во всем согласиться с защитой, однако вместо этого потребовал для Туманова пожизненного срока, как для криминального элемента, представляющего собой угрозу обществу. Как узнал Туманов, преступление он совершил с особым цинизмом и жестокостью, а также продемонстрировал, что готов лишить жизни любого, включая самых близких людей.
Поднятый со стула для заключительного выступления, он развел руками и сказал:
— Насколько я понимаю, собравшимся здесь нет никакого дела до того, кто совершил убийство и признаю я свою вину или нет. Так что поступайте по своему усмотрению.
Пробурчав эти слова, он с облегчением опустился на стул. Шумок, поднявшийся в зале, чем-то напомнил тот гул и шорох, который раздается среди лесных крон во время порывов ветра. Туманов посмотрел в глаза сыну, виновато улыбнулся и едва заметно пожал плечами. Андрей изобразил руками успокаивающий жест, нечто вроде гипнотизерских пасов.