— Сколько тебе осталось платить за кредит, Ром?
— Много. Триста, — выдохнул я, будто бы с досадой, хотя вместе с деньгами Софии Опариной в моем шкафу было уже триста сорок тысяч, можно покрыть кредит за раз.
— Ничего Ром, за год — два расплатишься. Немного осталось.
— Ну, да.
— Может, еще разок перепихнемся? — спросила любовь всей моей жизни, залезая на меня.
Я, стесняясь, улыбнулся в ответ. Это было красноречивей сотни «да».
В прокуренном кабаке сидит, выпивает компания молодых людей. К ним подходит пожилой мужчина и говорит:
— Молодые люди, не желаете ли увидеть кое-что необычное?
— Ну, давай, — ухмыляясь, согласилась молодежь.
— Я могу, — улыбнулся мужичок, — пропердеть мелодию песню Димы Билана — «Невозможное возможно» за сто баксов!
— Да ты гонишь! — развеселилась молодежь.
— Спорим?
— Ну, давай!
И мужичок, повернувшись задом и воняя в лица довольных молодых людей, пропердел припев обещанной песни.
— Ни хера себе, — удивились молодые люди, — бери сто баксов, заслужил! Слышь, а сможешь пропердеть «Рюмку водки на столе» Лепса?
— Смогу, — ответил мужичок, — но только за двести баксов.
— А что так дорого?
— Мелодия сложная, там, в двух местах обосраться придется, — ответил мужичок.
Этот анекдот в полной мере раскрывает суть моей работы:
1. В провинции на хуй никому не сдалось нормальное творчество.
2. Работники культуры страдают хуйней и зарабатывают, выставляя себя клоунами.
3. Со временем ты привыкаешь без угрызения совести торговать собой.
Я работаю в доме культуры «Звезда». Официально у меня полторы ставки — ставка киномеханика и пол-ставки дворника. На самом деле я занимаюсь видеосъемкой и монтажом видео роликов, видеооформлением сцены (это когда певец поет, а позади него на экране цветочки кружатся), дизайном афиш и другой печатной продукции, фотографирую мероприятия (начальство просит фотоотчеты), веду станицы дома культуры в социальных сетях, пишу сценарии к мероприятиям. А так же, как и другие мужчины ДК, совмещаю, когда надо, работу грузчика, дворника и хуй-пойми-еще-кого. И получаю за все это — пятнадцать косарей, которыми я благополучно гашу кредит за квартиру. Естественно, мне приходится подрабатывать, снимая и монтируя утренники в детских садах, концерты провинциальных звезд, дни рождения и другую мелочевку, иначе нельзя будет платить за коммунальные услуги, изредка покупать одежду и еду. Иногда влезаю в долги, кручусь-верчусь, но умудряюсь держаться на плаву. Бывшая жена Оля не подала на алименты, сказав, что «с нищеброда можно поиметь лишь вшей», но я все равно умудряюсь помогать дочери Машеньке деньгами. Только деньгами. Бывшая не дает нам видеться, и моя дочурка считает папой другого, более богатого, успешного, интересного, презентабельного мужчину, который, на мой взгляд, выглядит как «сладкий заднеприводный глиномес». Вообще против голубков я ничего не имею, такова их природа, но хахаля моей бывшей жены ненавижу всем сердцем.