— Костя, — спрашиваю я его, — почему не уехал в Израиль? Ведь многие наши евреи рванули на историческую родину.
— Это не моя Родина, — отвечает Костя. — Так считают и родители, которые остались в Одессе. Родина там, где ты родился и где лежат кости твоих предков, а не там, где хорошо жить. И если я думаю и говорю по-русски, значит, я им и останусь. А ринулись в Израиль те, кто смог накопить много денег и хотели бы потратить их в капиталистическом рае или те, кто не смог реализовать себя дома по разным причинам и надеются там, на воплощение своей мечты.
— То так, — согласился я, — но, как говорят, там действительно жить лучше и возможностей больше…
— Что значит — лучше или хуже? Не хочется повторять тебе банальной истины, что человек — кузнец своего благосостояния, где бы он не жил. Ты сам должен добиваться, чтобы тебе славно и хорошо жилось, а «не лежать на печи». Не надо надеяться на власть, какая бы она не была, а самому укреплять свое благоденствие. Я люблю торговать, ты делаешь успехи в науке и скоро защитишь диссертацию, другие в чем- то другом. Надо только поставить перед собой цель и идти к ней. Несмотря на все запреты и ограничения, которые мешают мне заниматься тем, чем мне нравится, родину я не покину.
Вот так. Все просто и ясно.
Добиваться уступки в цене, в отличие от нас, он умел. Торговцы в магазинах и на рынке ему почему-то всегда сбрасывали цену, чуть ли не в половину. Торговался он долго, и продавцы под его обезоруживающей мягкой улыбкой буквально млели и постепенно снижали цену. Американцы и англичане ее тоже снижали, но агрессивно, чуть ли не с кулаками (а иной раз и с ними). В них генетически заложена какая — то ненависть и презрение к аборигенам их бывших колоний. Местные владельцы лавок побаивались их, и, соответственно, быстро спускали цену. В отношении русских — все с точностью — до наоборот. Они пользовались нашей мягкостью, уступчивостью и зачастую обманывали нас, подсовывая некачественный или гнилой товар. А порою… Я рассказал Косте, как меня обманули в магазине в Адене (Йемен), где покупал материал ткань — кримплен. Я попросил продавца отмерить мне 8 метров. Он отмерил указанный метраж, но затем начал говорить по-русски, как он любит моих соотечественников, что они все его друзья, и поэтому он отрежет мне еще 3 метра бесплатно. Не успел я открыть рот для отказа от такой услуги, как он ловко прошелся метром по ткани, тут же завернул ее в бумагу и отдал мне, предварительно взяв деньги за 8 метров. На судне я развернул покупку. Мне показалось, что материала меньше, чем заказывал. Я измерил. Вместо обещанных 11 метров, оказалось 5 метров, то есть прохиндей — торговец отрезал 3 метра с другого конца. Претензии к нему я предъявлять не стал. Сам виноват.