— Будешь должен, — хмыкнула я… разглядывая замерцавшую серостью внешку.
Так было даже лучше. Вопрос долга для нас с ним оставался весьма щекотливым.
Скинув с командного защитное поле, вновь прошлась взглядом по оперативке. Имена, названия проводимых или готовящихся операций, планируемые мероприятия…
За каждым символом — чья-то судьба. Прошлое. Настоящее. Будущее.
Что-то было в наших силах, что-то… уже нет.
— Вано, — вызвала нашего информационного ангела-хранителя, — дай мне все, чем занимался Шуте в течение последних трех месяцев.
— Все? — весьма неоднозначно переспросил он, намекая, что массив данных будет огромным.
— Абсолютно все, — подтвердила я. — Черновики — тоже.
Других комментариев не последовало, лишь сдвинулась оперативка, освобождая место для четырех поднявшихся внешек. Информация структурирована в соответствии с внутренними правилами: две группы по основной и вспомогательной задачам, одна — по обзорке, сводившейся ежедневно. Последняя — черновые записи и наброски, помогавшие аналитику в работе.
Начала я именно с нее, по собственному опыту зная, какой кладезь отправных точек для будущих выводов там находится. Иногда достаточно вникнуть в этот, совершенно не воспринимаемый нормальными людьми текст, чтобы иметь полное представление о работе подразделения.
Рубеж в три месяца взяла не случайно. Сашка парень глазастый, произойди изменения в поведении Шуте чуть раньше, не пропустил бы. Так что линией отсчета были именно два месяца. Один плюсом в запас, чтобы сравнить «до» и «после».
Для понимания — вполне достаточно.
Файлы сменяли друг друга… Один, второй, третий… Вырванные из контекста слова, за которыми стояли чужие мысли…
Линька… Фигурант на протяжении короткого времени уходил из-под наблюдения.
Массовка… На сканерах, установленных в местах массового скопления, проявились биометрические данные, выходящие за семидесятипроцентный порог, но не превышающие контрольной границы.
Спор… Нарушение сроков подачи сведений территориальными службами.
Драйв… Прогноз, при котором находящийся в розыске мог оказаться в той или иной точке. Цифровое значение от одного до пяти указывало на вероятность подобного события.
Три тройки… Экстренный код, который аналитиками использовался, как указание на возможные жертвы…
Вот оно! Перевертыш, используемый в первую очередь оперативниками!
Я вернулась на несколько файлов назад — открывался он на один день, после чего шифровался и отправлялся в архив.
Нет… Опять нет… Тоже нет…
Конец сентября… Взгляд зацепился сразу, уже зная, что именно искать. Три один… Автономная работа с риском для жизни… Первый намек на опасность, которого никто не заметил. А рядом два слова: кот и… справлюсь.