Не дав себе передумать, выпрямилась, с наручного комма набрала номер… Вызов ушел, автоматически поднялась внешка, готовясь отобразить собеседника…
— Служба безопасности. Майор Дубинец, — ответили с той стороны.
Видеорежим сработал с задержкой в секунду, лишь теперь открыв взгляду кабинет.
Принадлежал он Валере…
— Представьтесь, пожалуйста, и назовите причину звонка подполковнику Низморину, — потребовал майор.
Вернувшись из Кошево, я переоделась в цивильное, так что опознать по форме он не мог. Номер комма тоже значился в гражданском реестре…
Дав знак Звачеку экстренно связаться с нашими, активировала служебный знак, тут же проявившийся на его экране…
Взгляд с той стороны мгновенно стал цепким…
Поздно!
— Помощник директора Службы маршалов, Элизабет Лазовски. Что произошло, господин майор?
Заминка оказалась короткой, но ответ прозвучал, хоть и была уверена, что с этим вопросом меня отправят к его начальству:
— Подполковник Низморин убит. Я попрошу вас… — еще одна пауза, на лице все отчетливее проявлялось недовольство, давая подсказки. На этот раз я не ошиблась, знала, что услышу в продолжении: — В ближайшее время с вами свяжется полковник Кривых. Прошу меня простить…
Отключился он сам, оставив с четким ощущением: это было только начало…
* * *
Прочувствовать до конца, что значит для меня эта потеря, я не успела. На командный пришло сообщение от Злобина. Было коротким, но из тех, когда готов многое простить: «Ранен. Будет жить».
— Что? — дернул меня Ханаз, разворачивая к себе, стоило только медленно выдохнуть сквозь стиснутые зубы.
— Ранен! — чуть заметно улыбнувшись, воспроизвела я вслух весточку от адмирала. — Суки! — со всей дури двинула кулаком по столу.
Теоретически все понятно — в списке игроков я шла далеко не первым номером, да и не должна была узнать так скоро, но… сам факт.
Не того, что не сообщили — что все это произошло.
— Есть что-то новенькое по Барберяну? — сбил меня с продолжения Шаиль.
Второй файл мы так и не открыли.
— Дарош, — заставив себя отбросить все остальное, перевела я взгляд на Звачека, — Суховей и Чадов — твои.
— Принял! — поднялся он. Прихватив продуктовый ранец, качнул головой.
— Через тридцать минут в столовой, — вернула я ему жизненный оптимизм.
— Справедливая начальница! — оценил Дарош мое великодушие и вышел из кабинета.
— Давай без утешений, — попросила я Шаиля, успев отметить решимость, с которой он смотрел на меня. — Будет жить, со всем остальным мы разберемся.
— А я и не собирался! — довольно грубо ответил он. — Ты вообще понимаешь, что это значит?!