— Мы разбили их на две группы: тактические и стратегические. В одной — большое количество жертв или масштабный антураж, в другой — перспективы на серьезные проблемы, способные разрушить коммуникационные основы сектора.
— Сколько дней вы находитесь на Самаринии? — Риман отошел в сторону, полностью открыв оперативку для остальных присутствующих в зале, и только после этого развернулся ко мне.
— Господин лиската, — я сделала вид, что не заметила предостережения во взгляде Низморина, — у вас есть сомнения в сделанных нами выводах?
— А вы считаете, их не должно быть? — он вроде как даже проявил любезность, позволив себе едва заметное движение бровью.
Да… едва заметное, если не наблюдать за его мимикой с таким вниманием, как это делала я.
Трое суток! Именно столько попросила мы, чтобы выйти на первоначальный результат.
Трое суток, которым предстояло ответить на вопрос о нашей профпригодности. Не вообще… в реалиях текущих обстоятельств.
— Я? — переспросила я, отведя взгляд от лиската.
Виешу моделировал очередность атак… Это было значительно интереснее, чем объяснять Риману то, о чем он и так был прекрасно осведомлен.
— В команду вошли сотрудники разных подразделений, но всех нас объединяет одно — работа по схемам действий антриправительственной организации «За будущее Галактики», — совершенно спокойно произнесла я, лишь после этого вновь посмотрев на лиската. Тот слушал меня внимательно. Возможно, даже очень. — Проведенные по итогам расследований аресты, на мой взгляд, служат достаточным подтверждением нашей компетентности.
— Серьезный аргумент, — поддержал Раксель, развернувшись вместе с креслом. Не ко мне — так, чтобы видеть нас обоих. Меня и… Римана, стоявшего в другом конце оперативного зала.
— Тогда давайте вернемся к целям, — словно и не услышав реплики старшего акрекатора, предложил лиската. — Аркат…
— А лавры — своим… — не скрывая сарказма, усмехнулась я, ставя кружку.
Впереди был тупик — мы собирались влететь в него на крейсерской скорости.
— Вас не устраивает подчиненность службе аркатов? — мгновенно отреагировал Риман.
Низморин предпочел отвернуться, тем самым давая мне полный карт-бланш — о высокой вероятности стычки мы с ним говорили ночью, придя к выводу, что единственный правильный выход в этой ситуации, сделать ее максимально управляемой.
— Вы позволите, господин аркат? — поднялась я, бросив взгляд на Валанда.
— Действуйте, госпожа майор, — «великодушно» разрешил он, отходя к Ракселю.
Вот и весь расклад.
Шторм называл это способностью вцепиться в глотку, отстаивая свои интересы. Лазовски — проверкой на жизнеспособность.