Пробку Шаевский выбил резким ударом по дну, разлил щедро, до половины:
— Поговорили? — толкнув один из стаканов в сторону полковника и прихватив второй, уточнил Виктор. На Шторма не смотрел, что не мешало видеть.
Тот на вопрос не отреагировал, перехватил подачу, поднял, рассматривая на свет. Смотреть было не на что, жидкость прозрачная, без цвета и запаха.
— Полковник, — сделав пару глотков и дождавшись, когда Шторм повторит маневр, начал Шаевский, — думать головой умеешь не только ты. Просчитывать наперед — тоже.
— Считаешь себя умным? — осклабился Шторм, мысленно ответив на свой же вопрос.
У Шаевского был потенциал. С недавних пор слово «был» перестало считаться актуальным. Это — радовало и… совсем немного огорчало, где-то там в глубине души заставляя сожалеть вот об этой, пока еще ничем особо не подкрепленной наглости.
— Оставь это дело мне, — неожиданно жестко произнес майор, словно оправдывая выданный Штормом аванс. — Я присмотрю за ней.
— Борз и смел, — поднимаясь со стула, удовлетворенно кивнул полковник. Махнул рукой — сиди, когда Шаевский неспешно начал вставать. — Позволь уточнить, о ком ты сейчас говорил? — остановился полковник за спиной Виктора. Стакан продолжал держать в руке.
Прежде чем ответить, майор долил себе до полного и, не оборачиваясь, протянул бутылку Шторму:
— Я бы посягнул и на Кэтрин, тем более что она того заслуживает, но тягаться с двоими пока еще не готов.
— И дерзок, — вынес свой вердикт Шторм. Поднес горлышко бутылки к носу, понюхал. — С кем ты свел Кэт?
— С Визардом, — не задержался тот с ответом. Развернулся, посмотрев на полковника снизу вверх: — Неужели без контроля?
Шторм поморщился, вздохнул, представляя, как это могло выглядеть со стороны. Кэтрин была его женщиной, но определенную свободу в действиях он ей предоставил. Лисневский, конечно, присматривал, но больше для отчетности. Как-никак, но хвост из серьезных контактов за ней тянулся.
Да и не беспокоился он за нее… Нет, не так. Беспокойство было, иногда доходя до с трудом сдерживаемого бешенства, но вместе с ним присутствовала и уверенность — эта оторва справится даже там, где это выглядит невозможным.
С Элизабет была совершенно иная история. И женщина — чужая, и контроль — жесткий. Не потому что не доверял или опасался непрофессионализма. Просто…
Все было совсем не просто. И втискиваться в четкие формулировки это самое «не просто» категорически оказывалось.
— Сволочь он отменная, — опять не ответив на вопрос майора, произнес Шторм. Отошел от Шаевского, обошел стол, сев напротив, и только теперь наполняя стакан, — но дело знает.