На мой вопрос вслух он не ответил, лишь кивнул, придвинувшись ближе.
Третий день конференции… Ситуацию с Валерой требовалось довести до конца. Нравилось мне это или нет…
Разговор с Ханазом, Валевым и Звачеком мы закончили около трех ночи. Еще пару я потратила на то, чтобы хотя бы мельком просмотреть информацию, переданную Низмориным и Грони. Без пятнадцати восемь началось назначенное Жерлисом совещание. В восемь сорок пять меня ждал катер службы сопровождения. Первый доклад начинался в девять тридцать.
Чуть больше двух часов на сон… При нынешних нагрузках этого было очень мало.
— Спасибо, — прижавшись к его плечу и закрывая глаза, прошептала я. Другой такой возможности могло в ближайшее время просто не оказаться.
На команду: спать, организм отреагировал мгновенно. Расслабился, нырнув в пустоту, и только мозг, заточенный на результат, продолжал где-то на периферии обрабатывать данные, точно зная, что именно от того, как он справится с этой работой, зависят чьи-то жизни.
Я слышала голос лектора, чувствовала, как бьется сердце Низморина — для этого хватало просто быть рядом, ощущала, как он улыбается, прислушиваясь к моему ровному дыханию. Фиксировала каждый из множества звуков, раздававшихся в зале, разбирала на нотки аромат понравившейся туалетной воды офицера, сидевшего через несколько рядов от нас, наслаждалась при этом покоем и… вновь пыталась разобраться с тем массивом данных, свалившихся на меня за последние дни.
И все это в варианте невнятных образов, которые мелькали, мелькали, мелькали… Затем я просто окончательно провалилась в темноту, чтобы вынырнуть из нее, отреагировав на голос Валеры:
— Лиз… — Я медленно вздохнула и открыла глаза, встретив его мягкий взгляд: — Я тянул до последнего, — улыбнулся он, — но…
В зале кроме нас осталось лишь несколько человек.
— Если я немедленно не выпью кофе… — поднимаясь, угрожающе произнесла я.
Судя по таймеру на командном, к тем двум с небольшим часам я добавила еще почти сорок минут.
— Это вполне в моих силах, — жестом указав на дверь, заверил он меня. — Тебя видел Лазовски, — неожиданно добавил Низморин, когда мы практически подошли к выходу.
— Это — не обсуждается, — довольно резко ответила я, тут же, извиняясь, качнув головой. — Паскудный расклад.
Следующий доклад был коротким — двадцать минут, да и тема звучало довольно специфично, совершенно не вписываясь в мои задачи, так что предложение Валеры провести это время в кафетерии я приняла с радостью. Нам нужно было поговорить. Большой зал, в котором практически не оказалось посетителей, для этого подходил как нельзя лучше.