На полях: проверить. Дело не в яркости и тьме, а в концах спектра (красный быстрее всего?).
13. Особенно важно то, что мы не можем выдумать ни одного нового цвета. Мы можем распоряжаться только теми цветами, которые нам даются. Источник, откуда они приходят, нам неведом. Свойства его загадочны: с одной стороны наше воображение может воздвигать пред нами какие угодно цветные образы, может распоряжаться как хочет теми цветами, которые даны ему во власть, но не может создать нового цвета. Конечно, мыслимы другие цвета, кроме семи цветов спектра, но они могут быть открыты, а не выдуманы. При этом у всех нас, насколько показывает весь доселешний опыт, одна гамма цветов. Правда, многим она дана не во всех составных элементах, но во всяком случае не наблюдалось совершенно разнородных, непереводимых друг на друга цветных рядов. Конечно, я не могу заглянуть в чужую среду и сравнить ее цвета с моими, но я могу сказать, что если символы различны, то все же по крайней мере системы символики у монад общие, хотя у некоторых, например, у дальтонистов, и недостает отдельных символов. Для объяснения одинаковости систем символики у разных монад можно предположить следующую теорию. Существует некоторый источник всех возможностей, как бы единый резервуар или батарея сил. Это совокупность всех могуществ, всех потенций, или всемогущество omnipotentia. Еще иначе выражаясь, это средоточие всех энергий, оживляющих монады, некий … энергион. Исходя из этого источника, символотворческие силы бьют из монад живыми ключами и немедленно свертываются или замерзают, образуя вещи; а в других терминах, энергии как бы сгущаются в материальные вещи. Вещи эти суть достояние памяти. Да и вообще существование вещей обусловлено памятью, т. к. утверждение силы длится лишь одно мгновение. Память — это, так сказать, тьма внешняя, в которой застывают представления. Без всеохраняющей памяти, которой помогает воображение, невозможно было бы узнавание вещей. Об этом можно было бы распространиться побольше, но, во-первых, к тому еще будет случай в будущем, а во-вторых, подобное исследование не имеет значения для нашего спасения, потому лучше не будем вдаваться в особенные подробности.
Теперь же нам нужно перейти к исследованию понятия. Но предварительно скажу несколько слов в свое оправдание по поводу одного возможного недоразумения. Ты можешь спросить, почему я полагаю, что сред столько же, сколько монад, а не одна вселенская чувственная среда, как думают известнейшие современные мыслители. Ты скажешь, что в этом может быть усмотрен устарелый субъективный идеализм. Но субъективного идеализма здесь нет, раз признается объективная реальность монад. Хотя мне кажется, что усмотрение символичности материи и тождества активного и пассивного пространства удовлетворительно разъясняет дело, однако впоследствии, в конце этого размышления я обещаю вернуться к этому вопросу и прошу у тебя позволения пока продолжать размышления, потому что, как было указано выше … то или иное решение вопроса не окажет влияния на ход мысли. Точно также хорошо будет отложить и обстоятельное обоснование теории единого мирового источника сил или Энергиона, так как она хорошо уясняется наблюдениями в области нравственной деятельности монад, которые будут изложены во второй части. Приведу лишь слова Иоанна Дамаскина, хорошо излагающие учение об Энергионе, который по отношению к природе является Божеством: «Божество — просто и имеет единую простую деятельность, благую и во всем все совершающую, подобно солнечному лучу, который все согревает и в каждой в отдельности вещи действует сообразно с естественным ее свойством и ее способностью к восприятию, получив таковую силу от Бога, который все сотворил».