— Пирогов? — услышал Корней Павлович далекий приглушенный голос. — Понял тебя хорошо. Дай погоду.
— Тихо. Снег — четверть. Какой у вас прогноз?
— Э, да об этом не стоит. Смотри на месте. Кто с тобой еще?
— Есть парень.
— Темнишь?
— Честное слово.
— Больше трех не могу дать, и тех на сутки.
Пирогов подмигнул трубке. Ответил внятно:
— На столько и располагал. Сутки — хватит.
КОРНЕЙ Павлович, глядя в окно, заметил два подвижных огонька на дороге и сразу догадался — едут. Весь день и вечер работа не шла на ум, сгорал от нетерпения.
Он вышел в дежурную комнату. Там находились все восемь девчат. За круглой черной печью висели полушубки, шапки, шали, стопой возвышались валенки.
При виде Пирогова все замолкли, повскакивали с мест. Корней Павлович облокотился на барьер.
— Едут, — сказал тихо. — Подтянитесь. Собирайте ужин. Все-таки с дороги люди.
Девчата засуетились, будто речь шла о приезде не оперативной группы, а женихов. Пирогов весело усмехнулся: ничто, даже война и такая вот грубая работа не способны вытравить человеческое из человека. Он вернулся в кабинет, остановился против окна. Купчина, построивший дом, похоже, был тоже нетерпеливым, хотел видеть далеко по тракту.
Желтые огоньки вынырнули из-за тальниковой рощи, поползли вверх. Преодолев горку, они повернули к мосту и вдруг разлились широким пятном по дороге.
Пирогов расправил гимнастерку, перевел кобуру за спину, выбежал на крыльцо.
Из знакомой черной «эмки» вышли сначала двое, потом замешкавшийся третий. Все они были в армейских шинелях, с петлицами на уголках воротников, перетянутые ремнями и портупеями. Пирогов суматошно заглядывал в их лица и никого не узнавал. Наконец, видимо, старший группы, высокий, с интеллигентным продолговатым лицом поднялся на крыльцо, протянул руку.
— Груздев.
Он оглянулся, приглашая товарищей. Те тоже приблизились.
— Федоров.
— Тодоев.
Федоров был среднего роста, как и Пирогов, но пошире лицом, тяжелее. Густые светлые волосы сталкивали с головы ушанку, и, протягивая руку для знакомства, парень, — ему было двадцать с небольшим, — другой рукой придерживал шапку.
Тодоев тоже не выделялся особым ростом. Смуглое лицо его было сосредоточенно-замкнутое.
— Прошу вас в кабинет, — пригласил Пирогов.
— Надо бы спрятать машину, — напомнил Груздев.
— Я позабочусь.
У барьера мирным любопытным рядком выстроились сотрудницы.
Поздоровавшись, оперативники прошли за Пироговым в кабинет.
— Раздевайтесь, я мигом.
Он вышел к дежурной:
— Проводите машину в гараж. Потом — шофера сюда.
Когда Корней Павлович вернулся к гостям, они стояли перед картой и разглядывали пометки на ней.