— Хочешь жить? — спросил я, не подходя к поверженному вору. — Тогда рассказывай, что здесь творится.
— Это Проклятые Земли, чужак, — огрызнулся он, все еще стараясь унять кровоточащую рану. — Здесь творится только смерть.
— Ну да, ну да, — покивал я, — так я и понял, когда твой дружок попортил мне седло. А оно денег стоит, между прочим, — заявил я, садясь на корточки. — Почему тут мертвецы по ночам встают?
Он зашипел и запрокинул голову, зажимая ногу.
— Пошел ты!
— Если расскажешь, помогу с раной, — тут же предложил я.
— Ты что, лекарь? — разбрасывая слюну, зарычал он.
Я пожал плечами и с равнодушным лицом поднялся на ноги. Вытерев меч о траву, вбросил в ножны. Солнце медленно отмеряло короткий световой день — пора в дорогу.
Подхватив седло, пошел прочь, оставив разбойника истекать кровью на грязной земле. В спину мне полетели проклятия и пожелания попасться мертвякам на завтрак.
Ну, это мы еще посмотрим, кто кого схарчит, подумал я. А потом сбросил седло, вернулся к еще ворочающемуся в грязи здоровяку и без затей, схватив за волосы, перерезал детине глотку. Ни к чему оставлять за спиной врагов.
Милосерднее — добивать их сразу, раз есть возможность. Иначе, став свидетелем чужого позора, можно нажить куда более серьезные неприятности. Уж я-то знаю.
Наскоро обыскав труп, я обогатился на целый серебряный. Правда, естественно, в пересчете с медяков, коих вышла приятно оттягивающая руку горка. При случае разменяю на серебро, раз уж здесь есть кого грабить, кому торговать — тоже найдется.
Дальнейший путь я проделал без приключений, раздумывая над ситуацией. Итак, местные жители в курсе, что трупы оживают. Вопрос в том, почему никто на юге не узнал про такие вещи? Не может же быть, чтобы удалось скрыть такое. Да и барон должен был, как минимум, собрать дружину…
От мыслей меня отвлекла деревянная стена, поставленная поперек дороги. Посреди леса, ага. Ворота были распахнуты, поверху ходили двое стражников в железных кирасах.
— Стой, кто идет?
— Алекс из Седых Мхов, — чуть зевнув, ответил я. — А что случилось?
— Седые Мхи вымерли, чужак, — показался в воротах совершенно седой коротышка-гном с трубкой в зубах.
— Айрон, — вгляделся я. — Ты, что ли?! Неужели не узнал? Я же Алекс, мы с тобой вместе на промысел ходили.
— Вот только тот самый Алекс сгинул тридцать лет назад, сбежал, как трус. А теперь по всей земле восстают мертвецы, — ответил, выпуская колечко дыма, гном. — Откуда мне знать, что ты не из них?
— Я не сбежал, а уехал, — дернул щекой. — И не мертвяк я, а бессмертный.
— А, значит, не мертвяк, Алекс? — в руке гнома возникла короткая секира. — И чего тебе в могиле не лежалось? Ушел, сгинул — так и не возвращайся.