Он подумал, что сейчас умрет. И даже захотел, чтобы так и было.
Но тут Сага подняла руку и ласково провела по его щеке – жестом, напоминающим медленную-медленную пощечину. И отвернулась
поворот
и больше не обращала на него внимания. Она обратилась к дамам:
– Мы все там же – пришли туда, откуда вышли, сестры. Мы все ходим кругами, кругами… Как же ты над нами насмехаешься, Ракель…
– Я не насмехаюсь, уверя…
– O, придет ли тот день, когда ты прекратишь издеваться?! – прервала ее Сага, повысив голос.
быстрый поворот
– O, когда же настанет этот день!.. Когда придет тот день, когда ты наконец прекратишь… ИЗДЕВАТЬСЯ?!!
Этот вопль, такой неожиданный, повис в тишине.
Она кричала, вращаясь вокруг своей оси, подобно балерине. Черное платье встало колоколом, открывая взорам миниатюрные стройные ноги.
Быстрое вращение.
И под ее юбкой оказался мальчик.
На нем была черная туника до пят, и он моргал, как будто и впрямь только-только очнулся от глубокого сна. Увидев Ракель, он со всех ног, путаясь в длинном одеянии, бросился к ней и обвил ручонками ее ноги. И удивился тому, что она не обняла его в ответ. Он поднял глаза и увидел, что она плачет.
– Он весь вечер проспал! – весело воскликнула Сага.
– Сага, – шепнула Ракель, – прошу тебя… – Слезы не позволили ей продолжить.
Она отвернулась от сына. Ей так хотелось его обнять; все что угодно отдала бы она, только чтобы руки ее стали свободны и она могла бы обхватить ими это маленькое хрупкое тельце.
– Видишь, какая твоя мама нервная? – Сага наклонилась к мальчику. – Давай ее успокоим. Скажи ей, как мы с тобой обращались с тех пор, как ты к нам попал. Разве мы тебя обидели? Давай же, скажи… Мне очень жаль, что пришлось тебя разбудить, но ты сам видишь… Твоя мамочка в обморок упала бы, если бы не увидела тебя… Она думала, что мы… – почем я знаю? – что мы, наверное, слопали твою голову!.. Теперь, когда она убедилась, что все с тобой в порядке… Полагаю, мы сможем наконец возобновить беседу. Оставь нас на минутку, ладно?.. Я не прошу тебя уходить совсем – отойди на несколько шагов, чтобы мы с твоей мамой могли продолжить разговор…
– Сделай, как она хочет, – попросила Ракель.
Ребенок пристально глядел на нее, словно пытался прочесть ее мысли. Какая-то взрослая печаль сквозила в чертах его личика. Он развернулся и отошел к центру беседки, следом волочилось длинное черное одеяние. Шаги его распугали бабочек.
– Сага, – заторопилась Ракель. – Я готова сотрудничать… Я сама отведу тебя на то место, где спрятана фигурка, и дам ее тебе прямо в руки, и ты сможешь разрушить то, что осталось от Акелос…