– Уходи, – еле слышно проговорил Рульфо.
– Ты узнаешь это, Саломон, – повторили губы девушки. – Раньше, чем ты рассчитываешь. А мы с Сесаром вместе порадуемся, когда ты это узнаешь. Когда узнаешь правду о мертвых…
И тогда все взорвалось.
алого оттенка, свет зари
Как будто бы тело взорвалось там, внутри: стены, пол и потолок покрылись огромными пятнами свежей крови. Девушка, сидя в кровати, кричала: ее лицо и волосы превратились в сгустки ярко-красного цвета. Фонтан крови достиг и Бальестероса с Рульфо, обрызгав их лица и одежду. Доктор больше не видел Хулию: вместо нее стояло другое существо – белокурая девочка, красивей которой он в своей жизни не видел. Она была обнаженной, на груди виднелся золотой медальон, она стояла посредине комнаты, совершенно прямо, как солдат, довольный выполненной работой. Ее ноги от щиколоток и до бедер отливали свежей кровью. Она глядела на Бальестероса такими синими и огромными глазами, словно небо над океаном.
И улыбалась.
– Не подходи! – воскликнул Рульфо, удерживая его. – Не подходи к ней!..
Но Бальестерос не подчинился. Сам не зная, что собирается сделать – возможно, и ничего, потому что не хотел причинять девочке вреда, – он принялся отчаянно размахивать руками, как будто перед ним оказалось мерзкое насекомое.
И тогда он услышал, что она произносит нечто – какую-то плавную и короткую фразу, похожую на «Beber muerte copa rubí»[74], – и тут же обнаружил, что он молотит руками воздух. И взглянул себе под ноги – как раз вовремя, чтобы заметить, как скользнули под кровать, словно красноватые ползучие твари, две тонкие ноги.
Алого оттенка, свет зари проникал сквозь стекла террасы.
Ни одному из троих отдохнуть той ночью не удалось. Устали они безмерно, но в то же время ощущали и ту нервозность, которая обычно выдает немалый кредит сил даже самым измученным телам.
– Послание совершенно ясное: нас оставили в живых, потому что продолжают думать, что среди них есть еще одна предательница. Как только они уничтожат имаго Акелос, тут же примутся за нас. А до тех пор у нас есть время.
Бальестерос прилагал все усилия, чтобы слушать Рульфо, но время от времени глаза его сами собой закрывались и он неожиданно проваливался в сон. Тело его требовало дать ему отдохнуть, но пока что он не был готов ублажить его. К тому же когда он уступит этим требованиям, то не будет никакой кровати. Он уляжется на диване, а кровать свою отдаст Рульфо.
После того как он своими глазами видел, как эта вещь исчезает под одной из кроватей в его квартире, каждая из них вызывала в нем рвотный рефлекс.