Все присутствующие недоверчиво переглянулись.
– Тут, верно, какая-то ошибка, господин старший сержант, – заговорил наконец старый Прокоп. – Ведь Зенон их первый и спасал, людей позвал. На мельницу привез и еще за доктором поскакал!
– Смотрите-ка! – Сержант покачал головой. – Значит, он все-таки дал правдивые показания. Он так и говорил, а я ему не поверил. Думал, что просто хочет себя обелить, чтобы в суде были смягчающие обстоятельства. Но, видать, совесть у него и в самом деле проснулась.
– И он сам пришел признаваться?
– Сам. Сказал, что его дьявол попутал, что был пьяный… Ну ладно, мне надо еще все это записать…
Прокоп пригласил полицейского в комнаты, где он и опросил всех, кто был в доме, в качестве свидетелей. Давал показания и Антоний Косиба, только сказал он немного. К показаниям других добавил, что оказал жертвам первую помощь. А потом женщины подали завтрак, во время которого старший сержант, пользуясь случаем, спросил знахаря, что ему делать с болями в правом боку, которые мучают его уже пару месяцев. Получил травки, поблагодарил, распорядился в случае смерти девушки дать знать в участок, попрощался и уехал.
Но Марыся не умирала. Проходил день за днем, а она лежала неподвижная, без сознания. Единственное, что менялось в ее состоянии, – это температура, которая, казалось, повышалась с каждым часом. Ее личико уже не было белым как мел, оно становилось все более розовым, дыхание из едва заметного перешло в быстрое, неровное и прерывистое.
Три раза в день знахарь вливал в ее сжатые губы коричневый отвар, днем и ночью менял на горящей голове и неровно колотившемся сердце холодные компрессы из тряпок, смоченных в студеной колодезной воде.
Сам он похудел еще сильнее, да и седины заметно прибавилось. Его лицо напоминало лицо мертвеца, только в глазах горело отчаяние. Он уже утратил все надежды. Похоже, ни операция, ни все его старания, ни бессонные ночи у постели больной – ничего не помогало. Он видел, как из его рук ускользает эта молодая жизнь, жизнь единственного на свете существа, за которое он без малейших колебаний отдал бы свою жизнь.
На третий день он упросил Василя съездить в городок за врачом.
– Может, он чем-то поможет, – сказал знахарь.
Василь поехал и вернулся ни с чем. Оказалось, что доктор надолго задержался в Вильно и, вероятно, нескоро вернется, поскольку должен сопровождать молодого Чинского аж за границу.
Вечером Антоний Косиба послал в Печки за тамошним знахарем-овчаром. Он абсолютно не верил в силу его заговоров, но тонущий хватается за соломинку…