Василь еще что-то говорил, но Косиба уже не слышал его, не различал слов. Он смотрел точно зачарованный. И чувствовал, как с ним самим происходит что-то странное. Появилось ощущение, будто он уже когда-то все это видел и зрелище это привычное и правильное. Непреодолимая сила заставила его наклониться над лежащим калекой. Он протянул руки и стал ощупывать голени и колени. Его толстые пальцы с ороговевшей кожей с безошибочным мастерством пальпировали дряблые мышцы больного и отыскивали под ними искривления неправильно сросшихся костей.
Дышал Антоний тяжело, словно делал большое усилие. Боролся с собственными мыслями, захлестнувшими его. Ну да, конечно, теперь он это понимал с необычайной ясностью. Просто вот тут кости срослись неправильно. Так быть не должно. И тут то же самое. Как же еще!
Он выпрямился и отер рукавом пот со лба. Глаза его горели, а побледнел он так, что Василь спросил:
– Что с тобой?
– Подожди, Василек, – отозвался вдруг Антоний осипшим голосом, – как давно ты упал и сломал ноги?
– Пятый месяц… Но…
– Пятый? Но кости-то тебе складывали?
– Складывали. Доктор из местечка, из Радолишек.
– И что?
– Говорил, что я выздоровею. Наложил мне на ноги дощечки и забинтовал. Я два месяца лежал, а когда он снял повязку…
– Что тогда?
– Тогда он сказал, что уже ничего не поможет. Такой, дескать, перелом, что ничего поделать нельзя.
– Нельзя?
– Ага! Отец хотел меня в самое Вильно везти, в больницу. Но доктор сказал, что это бесполезно, потому как тут и сам Господь Бог не поможет.
Антоний рассмеялся.
– Неправда.
– Как это – неправда? – дрожащим голосом спросил Василь.
– А так, неправда это. Вот! А ну, пошевели пальцами!.. Видишь… Неправда! Вот если б ты не смог пошевелить, тогда и в самом деле конец. А ступнями?
– Не могу, – скривился Василь, – больно.
– Больно?.. Так и должно болеть. Значит, все хорошо.
Сдвинув на переносице брови, Антоний, похоже, что-то обдумывал. Наконец сказал уверенно, без тени сомнений:
– Тебе надо снова сломать ноги и правильно сложить кости. Как они должны быть. И тогда ты выздоровеешь. Если б ты пальцами двигать не мог, то все было бы кончено, а так – можно.
Василь в изумлении смотрел на него.
– А ты-то откуда это знаешь?
– Откуда?.. – Антоний засомневался. – Не знаю откуда. Только это совсем не трудно. Вот, сам посмотри. Тут у тебя криво срослось и тут тоже, а на той ноге еще хуже. А здесь наверняка трещина аж до самого колена.
Он нажал и спросил:
– Больно?
– Очень больно.
– Вот видишь. И тут должно быть точно так же!..
Калека зашипел от боли под нажимом его пальца.