Как истинного путешественника, его ничто не разочаровывает. Подобно Гёте, он говорит себе: неприятности — это тоже часть жизни. «Обычаи чужих стран своим различием доставляют мне только удовольствие. Каждый обычай я нахожу целесообразным в своем роде. Мне совершенно безразлично, подают ли мне пищу на оловянных тарелках, деревянных или глиняных, кормят ли меня вареным мясом или жареным, горячим или холодным, со сливочным маслом или растительным, дают мне орехи или сливы». И старому релятивисту стыдно за своих земляков, которые, находясь в плену предубеждений, выехав из своей деревни, не желают принять обычаи соседей, в чем-то отличающиеся от их обычаев. На чужбине Монтень хочет видеть чужое. «Ничего гасконского я не ищу у сицилийцев, гасконцев я и дома вижу предостаточно», — он избегает земляков за границей, они ему достаточно хорошо известны. Он хочет иметь свои убеждения, предубеждения ему не нужны. У Монтеня можно поучиться и тому, как следует путешествовать.
По-видимому, неугомонного путешественника пытаются удержать дома, это чувствуется по его ответам на вопрос: «Что будет с тобой, если ты в дороге заболеешь?» Действительно, вот уже три года Монтень страдает от камней в почках. Это болезнь всех ученых его времени, вероятно, следствие неразумного питания и сидячего образа жизни. Как Эразма и Кальвина, его мучает желчнокаменная болезнь, и, вероятно, в таком состоянии непросто месяцами мотаться верхом на лошади по чужим дорогам. Но Монтень, надеющийся вновь найти в этой поездке не только свободу, но, по возможности, и здоровье, равнодушно пожимает плечами. «Если меня в дороге прихватит или если почувствую себя недостаточно хорошо, чтобы сесть на лошадь, сделаю привал. Если что забуду, вернусь обратно — ведь это же решать мне».
И на опасения, что он может умереть вдали от родины, он отвечает: если ему следует этого бояться, то он, пожалуй, не сможет выехать даже из прихода Монтень, не говоря уже о Франции. Смерть повсюду, и он предпочел бы встретить ее верхом на лошади, а не в постели. Как истинному космополиту, ему безразлично, где умереть, на какой земле.
22 июня 1580 года Мишель де Монтень выезжает из ворот своего замка на свободу. Его сопровождают зять, несколько друзей и двадцатилетний брат. Выбор не очень-то удачный. Позже он выскажется не очень лестно о своих спутниках, а они в поездке тоже испытают значительные неудобства, связанные со странным, своевольным характером Монтеня. Выезжает, чтобы «de visiter les pays unconnus»[296].
Это не выезд Grand seigneurs