В это время Пугачева по телевизору пела: «Вся земля теплом согрета, и по ней я бегу босиком», в связи с чем Стива не мог не хихикнуть. Девушка внизу, раскачиваясь, прикладывала снег к разбитому лицу. Пар шел от ее головы и ржавых комочков выплюнутого и выброшенного снега. Потом она встала и неловко поковыляла к подъезду.
Стиве это понравилось. Тогда у него впервые встал хуй не просто так, а на женщину.
Перерывчик оказался небольшой, Кирюша вернулся очень скоро, сжимая в кулаках какие-то веточки. Его глаза были вытаращены, и он заорал:
— Наливай-наливай-наливай!
Стива налил.
Кирюша немедленно схватил стакан и выпил. Только после этого он разжал кулаки, положил на стол несколько рябиновых гроздей и стал жевать ягодки.
— Ты бы трусы, что ли, надел, — посоветовал ему Стива.
— А ты давай пей да закусывай, — посоветовал ему Киря, одеваясь. — Это же знаешь что?
— Знаю.
— Вот и я тоже знаю, — похвастался Киря. — Подмороженная рябина! Теперь ее как раз нужно есть.
— Ну ты ботаник.
— А ты нахал.
— А ты членом махал.
— Я не махал, я дирижировал.
После этой краткой пикировки Стива охотно выпил и зажевал рябиной. Киря также. Ничего себе, хотя и ничего особенного. После рябины съели еще по куску колбасы и снова пошли на охоту.
Во втором доме они нашли две пары лыж. Стива прочел стихотворение:
Стою на асфальте я, в лыжи обутый.
То ли лыжи не едут, то ли я е...нутый!
Кирюха закричал:
— И я! Я тоже! Я тоже е...нутый!
Хотели прокатиться, но для этого нужны были еще лыжные ботинки, и от затеи пришлось отказаться. Кирюша предложил топить лыжами печь. Попробовал их сломать, но лыжи были прочные, и он в сердцах выбросил их на хрен в разные стороны.
В третьем доме они нашли настенный отрывной календарь. Он был пожелтевший и пыльный, однако дата на нем стояла сегодняшняя, восьмое ноября. Кирюша, враз вспомнив о том, что его ни на секунду не забывает Верховное Существо, оторвал листок и перевернул, чтобы узнать грядущее. Там было написано стихотворение достаточно очень смешное.
— Че ты ржешь? — спросил Стива.
— А ты послушай, какие стихи! Слова И Френкеля, музыка Вэ Белого! С ума сойти можно!
Вновь богачи разжигают пожар,
Миру готовят смертельный удар,
Но против них миллионы людей —
Армия Мира всех сильней!
Атомной бомбой народ не убить.
Ложью и золотом нас не купить.
Мы — патриоты, и каждый из нас...
— Пидорас!
— Нет, Стива, не пидорас, а — все за свободу Отчизны отдаст!
— Ну, значит — пидораст.
— А дальше слушай: «Так вот он какой...»
— Знаю, знаю — дедушка Ленин.
— Так вот же тебе: не дедушка Ленин, а вот он какой, боец армии Сталина. Десятилетиями народам мира говорили о нем неправду. Теперь он, услышав призыв изнемогающей Праги...