В тот день, когда «Союз 8.8.» был распущен, на стадионе собрался многолюдный митинг. Руководитель Харбинского «Союза 8.8.» зачитал, последнюю дипломатическую ноту ЦК, по делам культурной революции, изложенную в жестких формулировках. Зачитал и беззвучно заплакал.
От себя он сказал всего одну фразу: «Я прошу всех извинить меня, прошу быть великодушными».
И тысячи людей залились слезами. Сплошной гул плачущих уходил в небесную высь.
Я тоже плакал. Плакал, как ребенок от незаслуженной обиды, когда некому пожаловаться. Тысячи людей плакали и пели:
Дикий лебедь, летящий вдаль,
Захвати с собой письмо в Пекин,
Бойцы «8.8.» думают о Мао Цзэдуне,
День и ночь помнят о нем...
В тот день я прочувствовал трагизм, нависший над стадионом. Может быть я прочитал слишком много художественных произведений о трагическом героизме и они незаметно оказали влияние на мою чувствительную личность. Я благоговел перед героизмом трагического духа российских декабристов, итальянских карбонариев, английских вигов. Трагическая сущность — это постоянное душевное состояние героев, потерпевших поражение или обреченных на поражение. Во время небывалого в истории фарса, каким была «великая культурная революция» я, как надрессированная собака, идущая по следу, вынюхивал, где есть драгоценный запах трагического духа, чтобы найти применение охватившей меня психологии самопожертвования.
«Союз 8.8.» превратился в «Главный штаб по защите трех революционных сил» и, наверно, испытывал радость от того, что избавился от давления своего старого штаба, сам стал давить на других и отплатил за позор, который пришлось перенести, почувствовал гордость за себя. Однако для меня он из-за этого утратил трагическую сущность. Одновременно он лишился притягательной силы, ради которой я стал бы бороться за него.
Это можно хорошо показать на примере схватки двух кулачников. Я по своему душевному состоянию никогда не мог стать на сторону победителя, разделить «с ним радость победы. Но и став на сторону поверженного, не хотел разделять его участь. Кроме того, я никогда не имел привычки представлять себя победителем в какой бы то ни было жизненной ситуации, всегда был готов потерпеть поражение. Страдания потерпевшего в сравнении с радостью победы как бы обогащают мой внутренний мир. Я даже считаю, что все глубокие чувства рождаются именно в переживаниях. Боль поражения сама по себе означает глубокое чувство. Они — близнецы-братья с глубоким смыслом. Для того, кто не пережил поражения, все победы, гордость за них, удовлетворение успехом, воодушевление, радость окажутся обыденными, бесцветными. Я никогда не поверю, что такие победители могут дать глубокую оценку чувствам и мыслям.