– Ты сдурел?
– Ну ты же сама сказала, что не сможешь сегодня встать, – объяснился мужчина. Такое заявление стало последней каплей. Бансабира подобралась в его руках и попросту врезала кулаком в челюсть. Не очень сильно. От обиды Гор Бану выронил.
– Сама дойду, – отозвалась женщина, встала и, с трудом волоча ноги, добралась до спутанной на краю пустыря лошади. Расплела связь, собралась с силами и не вскочила, как бывало обыкновенно, а самым натуральным образом вскарабкалась в седло.
И тут случилось нечто совершенно неожиданное: к ней вплотную подошла Джайя и ухватила лошадь за уздцы.
– Вы, – шепнула полным негодования голосом. – Вы! – выкрикнула царевна следом, и Бану так и не смогла определить, кто она именно.
– Больше не смейте приближаться к Змею и появляться на людях голой!
Уголки Бансабировых губ дрогнули вниз.
– Я одета, – заметила женщина то ли всерьез, то ли в шутку.
– А вчера – были голой! И сейчас щеголяете своими… – От негодования Джайя не могла найти обидных слов. – Ногами! Да вас стоило бы высечь только за то, что позволяете себе носить штаны! Но… это!.. Это!.. Клянусь Богом, я сегодня же поставлю в известность отца! Кем бы вы ни были, вы не можете так оскорблять царское достоинство семьи Далхор!
Бансабира, как ни старалась, никакой связи в обвинениях царевны уловить не смогла. Поэтому выдала единственное, что уяснить удалось:
– Ваше высочество, передайте отцу, что если он намерен выдать вас за ахрамада Яасдур и при этом еще хочет указывать мне, как одеваться, то пусть для начала лично хотя бы дважды выбьет меня из седла.
– Дважды? – хмыкнул Гор, вслушиваясь. – Какая ты стала робкая!
– Я уже говорила: Алай – царь, в лояльности которому поклялся ты, Тиглат Тяжелый Меч. Этого вполне достаточно, чтобы не ждать от него честной игры.
– Да как вы смеете! – Джайя, не находя слов, вытаращилась на Бансабиру, старательно изображая самое грозное выражение лица, какое могла.
– Я же говорил, тебе, Бансабира, следует звать меня «Гор»! – крикнул Змей, заметив, что Бану вырвала у царевны из рук поводья и тронула лошадь.
Бансабира задержалась, обернулась через плечо и бросила что-то на ласбарнском. Гор заухмылялся.
До конюшен было недалеко, но Бану знала, что не дойдет. Животное пустила медленно. Лигдам поспешил следом и держался с тану шаг в шаг. По кивку Гистаспа Дан с усилием уволок царевну во дворец, хотя та была явно недовольна, что ее пытается успокоить подданный заморской выскочки. Гистасп и Змей остались на месте, глядя вслед танше.
– Что она сказала? – спросил блондин.