Дели приехала погостить в дом, где жила Мэг вместе с Огденом. Мэг первое время не хотела говорить, что беременна. Но Дели сама начала догадываться; она видела, что Мэг стала много есть, и как-то шутя сказала Огдену, что ей хочется есть курицу прямо с костями, до того она казалась ей вкусной, что просто слюнки текут.
— Мэг, я, кажется, понимаю, моя милая, неужели?.. Почему ты мне не говорила? Когда ждать? — спросила Дели, когда они остались с Мэг вдвоем.
— О, это будет еще не скоро, ма!
— Наверное, поближе к родам мне придется к тебе приехать, чтобы помочь? Хотя моя помощь вряд ли может избавить от некоторых страданий, но все же…
— Нет, ма, ты знаешь, здесь почти весь город рожает в присутствии Старой Шерман, а не в больнице. И сколько я ни спрашивала, все происходило более чем прекрасно. Я тоже так решила поступить, ты можешь и не приезжать.
— Ну, раз так, тогда я не приеду, но думаю, что все-таки стоит рассказать тебе кое-какие маленькие секреты.
— О чем вы тут шепчетесь? — вошел в комнату Огден.
— Дорогой, у нас женский разговор, выйди, пожалуйста, — улыбнулась Мэг. Огден, смущенно улыбнувшись, вышел.
Дели рассказала в подробностях, как она рожала, как нужно поддаваться боли, а не сопротивляться ей, и прочие маленькие тонкости из ее материнского опыта.
Она погостила у Мэг всего четыре дня, постоянно ловя себя на мысли, что Огден ей не пара, и уехала. Хоть Огден ей и не нравился, но она была абсолютно спокойна за дочь.
Вики родилась ранней осенью. Уже начали желтеть листья. На несколько дней в природе наступила такая тишина, что, казалось, над всем сущим воцарился мир и покой. Но и то и другое в этом мире недолговечно. Наступил сезон дождей.
Целую неделю перед рождением Вики дождь лил как из ведра, не переставая. При каждом раскате грома Мэг вздрагивала и обхватывала руками свой непомерно выросший живот.
В последний месяц своими движениями Мэг стала напоминать Огдену утку. Особенно походка ее приобрела сходство с утиной. Мэг медленно и неуклюже передвигала ноги, и при этом ее тело неуклюже наклонялось то в одну, то в другую сторону.
Когда она смотрелась в зеркало, лицо ее хмурилось и раздавался тяжелый вздох. В такие минуты Огден старался ее успокоить:
— Ну что ты, Мэгги? Это тебя нисколько не портит, ты стала еще красивее.
— Оставь, Огден. Я же вижу, что подурнела. Посмотри, опять ноги опухли, мешки под глазами.
— Ничего, теперь уже скоро ты подаришь мне чудесную златокудрую девочку, похожую на тебя, моя дорогая. И мы назовем ее Вики, в честь моей бабки. Правда, красивое имя? И ты опять станешь прежней, и от мешков под глазами не останется и следа.