«Все, — сказал он ей тогда, — надо разбегаться».
Именно так и выразился — «разбегаться». Он, ее Степан, всегда точный в определениях. Он не сказал «расходиться» или «разъезжаться». Он не упомянул про двухлетнего Юрика.
Одной фразой дал понять, что она, Валентина, — человек, от которого надо держаться подальше. Во всяком случае, так Валя Антонова тогда это восприняла.
Они просидели на кухне до шести утра — муж курил, она разгоняла дым рукой, но не просила прекратить. Она вообще боялась вставить слово в его прерывистый монолог. А вывод из монолога следовал один — или семья, или жмурики в долбаном морге. Степан договорился до того, что пригрозил через суд забрать ребенка…
Он получил никотиновое отравление и бросил курить, а она ушла с работы. Через два года родилась Инга…
Валя загрузила тарелки в посудомойку и задумалась, что приготовить на ужин. Вспомнилось любимое мужнино мясо в горшочке. Да и дети хорошо его едят. Решено, мясо так мясо.
Пока размораживался кусок свинины, она достала пакет с замороженными грибами и совершенно машинально включила телевизор.
Это был допотопный, маленького размера агрегат с антенной, ловившей только два канала, но Валя оставила его как память о поездках с родителями к бабушке — он умудрялся что-то показывать даже в трясущемся вагоне.
Под пустую болтовню героев бесконечного сериала она порезала мясо и овощи, разложила в горшочки, добавила опят и сунула четыре полосатые посудины в духовку. Оставалось настрогать салат.
Но после разговора с Галиной — уже не первый день — ее точил червячок беспокойства. И захлебывающийся, с неестественными интонациями голос ведущего криминальных новостей Валентина восприняла как знак судьбы.
— …очередная жертва Органиста! — Казалось, журналист второпях забывает сглатывать и брызжет слюной в микрофон.
Ее передернуло. Даже после работы в органах внутренних дел Валентина Антонова не могла привыкнуть к тому, что из трагедии можно делать шоу.
«Акулы пера… — фыркал Степан, имевший собственное мнение по всем вопросам. — Какие, к черту, акулы… Так…»
«…пираньи, — подхватывала Валентина. — Способные за час обглодать корову. А вреда от них бывает столько… Следакам можно только посочувствовать».
Степан небрежно отмахивался. Он не любил даже намеков на бывшую работу жены…
— …И не проси даже! — рявкнул муж, выходя из комнаты Юрика. — Нет, Валь, ты представляешь, он эти несчастные классы чисел долбит уже второй день — толку ноль. Я ему сказал, никаких больше походов, пока хотя бы на «четверку» с минусом не натянет. О, а пахнет-то как вкусно! Так, что у нас сегодня?