Верная подруга, как обычно, рядом и никогда не даст забыть про еду или отдых.
— Нет, лучше сначала расскажи новости. — Затаив дыхание Зантария следила за нахмурившейся тихоней, без видимой цели переставляющей букет с окна на стол.
— Ничего особо важного нет, — наконец доложила та. — Ты и так знаешь о вчерашнем решении самых влиятельных и знатных господ собраться в тронном зале и обсудить твои последние указы. И никто из них до сих пор не передумал.
Маги плато всю ночь ставили там защиту и снимали заранее приготовленные кем-то сюрпризы — их было немного, но все довольно мерзкие, как сказал Год.
— Вот и верь после этого заявлениям, что у нас хорошая охрана, — обессиленно опустилась на стул королева.
— Она у нас очень надежная, — чуть побледнев, упорно сжала губы Олифания, — намного сильнее, чем была семь лет назад. Но не рассчитана на преступников, умеющих подчинять людей. Особенно тех из слуг, на ком нет дорогих защитных амулетов.
— А теперь магистры всех проверили? — с надеждой вскинулась королева.
— Да, — еще сильнее помрачнела камеристка. — Поэтому сейчас не стоит расспрашивать преданных горничных о здоровье и родичах. Тех из них, кто был под подчинением, забрали на плато лечить, а вместо них будут прислуживать маги под личиной.
— Ох, боги… — выдохнула Зантария и несколько минут сидела, не в силах справиться с отчаянием. — Только теперь я начинаю понимать, как мы должны быть благодарны Году и его учителю за защитные амулеты. Все в душе холодеет, как подумаю, что могла бы, как эти бедные женщины…
— А мне страшнее было представить, как тебя выдают замуж за такого подчиненного или даже за преступника. Ведь им нужна полная власть в стране, и после этой свадьбы уже никто не заступился бы за наше королевство. Тем более не решился бы просить помощи у плато против воли короля. Даже мечтать никто бы не осмелился. Поэтому послушай моего совета: выпей ромашкового отвару и полежи… а я схожу посмотрю, как устроились девушки. И если хочешь, пришлю сюда Бет или Октябрину.
— Не нужно, пусть спокойно обсудят свои дела. Я пока побуду в одиночестве, мне нужно кое-что обдумать.
Дождавшись, пока подруга, по обыкновению неслышно, выскользнет из комнаты, королева прихватила шкатулку с документами и печатью и направилась в кабинет, ей как раз пришла в голову новая идея.
Олифания постояла немного под дверью королевских покоев, прислушиваясь, огорченно вздохнула и, подавив желание вернуться, побежала к фрейлинам. Комнаты для приближенных королевы в этой стороне дворца были не так просторны и благоустроены, как в его новой части, и разделения на мужскую и женскую половины тут не было. Все двери выходили в просторный зал-галерею, широким кольцом обнимающую внутренний садик. Фрейлины королевы-матери некогда любили здесь прогуливаться и беседовать, устроившись на диванчиках, расставленных в скрытых тяжелыми занавесями нишах. И даже пить чай, для чего кое-где возле высоких сводчатых арок, забранных ажурным стеклом, стояли столики и кресла.