Но парня его облик, видимо, не впечатлил. А когда из-за спины появилась остальная компания, шагнул к нему и проговорил с вызовом:
– А ты чего лезешь? Иди в свой угол, пей пиво и не высовывайся.
На месте пластинчатого, не имея магических сил, я бы бросилась на утек, но этот сложил руки на груди и произнес:
– Как грубо. Разве тебя не учили вести себя с девушками?
– Ты, вижу, очень умный, – сквозь зубы сказал парень, а я заметила, как прищурились глаза, раздулись крылья носа.
Пластинчатый пожал плечами и шагнул вперед, отрезая меня от пьяной компании.
– Не мне судить, – сказал он. – Но девушка ищет Клауса. Не стоит ссорится с теми, кто ищет Клауса.
Парень сжал кулаки, в глазах заблестела ярость, он прошипел в бешенстве:
– Слушай, ты меня достал. Мне плевать, кто кого ищет. Не знаю никакого Клауса. А у тебя, похоже проблемы. Ну? Да? Может порещаем их? Там, на улице? А?
Парень демонстративно втянул воздух, как бык, готовящийся к атаке, грудь выпятилась. Друзья за его спиной закивали, мол, мы с тобой, мы за тебя. Я в страхе замерла, прикидывая, как быстро смогу раскалить кожу, если вдруг вздумают хватать и тащить.
Зато пластинчатый – сама невозмутимость. Возможно, черные пластинки на глазах не дают трезво оценить ситуацию, и ему кажется, что парень всего один, к тому же щуплый. Но мне прекрасно видно, какой это бугай, и за спиной еще четверо. Тоже не маленьких.
– Извините, – попыталась вставить я. – Может решить все миром? Все, ээм… Погорячились. Может…
Пьяный парень меня перебил.
– Я тебе еще покажу, что такое погорячиться. Как только разберемся с этим. Пошли выйдем. Страшно?
Пластинчатый снова сдвинул плечами.
– Нет, – сказал он равнодушно. – Просто вас, дураков, жалко. Пытаюсь вразумить, пытаюсь. А вы все никак. Ну, раз хочешь разбираться, давай разбираться. Только потом не нойте.
Это оказалось последней каплей. Пьяный парень взревел. Не дожидаясь, пока выйдут на улицу, вскинул кулаки и ринулся на пластинчатого. За ним, как по команде, бросились его друзья.
Я взвизгнула. Когда соскакивала со стула, успела подумать, что это совсем не честно, пятеро на одного. Даже в самых мерзких тавернах Гнилой пасти так не делают. Да и вообще, в Трехмирье не разрешают драться в тавернах. За дверями могут хоть поубивать друг друга, но внутри любят чистоту, и каждый хозяин следит за репутацией.
Стараясь даже не оглядываться на драку, которая завязалась вообще-то из-за меня, я почти бегом выбежала в первый зал, где грохот музыки показался еще сильнее.
Зажав уши, проскочила мимо бородатого стража в красной рубахе. Тот одарил меня кислым взглядом и тут же потерял интерес.