Пино посмотрел на Анну, та покраснела и рассмеялась:
– Это его рождественский подарок.
– Покажите мне, – сказал эсэсовец.
– Нет, – заупрямилась Анна. – Это сюрприз.
– Откройте, – не отступал второй часовой.
Пино посмотрел на Анну, та покраснела и пожала плечами.
Пино вздохнул, встал на колени, расстегнул ремни.
Часовые увидели еще две бутылки кьянти, красный атласный бюстье с такого же цвета трусиками, подвязки, высокие красные чулки, черно-белый пояс с резинками для чулок, еще трусики, черные шелковые чулки и черный кружевной бюстгальтер.
– Сюрприз, – вполголоса проговорила Анна. – Счастливого Рождества.
7
Первый солдат зашелся смехом и быстро проговорил что-то по-немецки – Пино не уловил что. Второй солдат тоже рассмеялся, а с ним и Анна, которая ответила им тоже по-немецки, и они засмеялись еще громче.
Пино не понимал, что происходит, но, воспользовавшись возможностью, взял одну бутылку и закрыл чемодан. Протянув вино часовым, он сказал:
– И вам счастливого Рождества.
– Ja? – сказал один из них. – Хорошее?
– Magnifico[26]. С винодельни близ Сиены.
Эсэсовец передал бутылку своему напарнику, посмотрел на Пино и Анну:
– Спасибо. Счастливого Рождества вам и вашей уборщице.
От этих слов он, его напарник и Анна снова зашлись в смехе. Они направились к лифту, и Пино тоже рассмеялся, хотя и не знал почему.
Кабина начала подниматься, немецкие солдаты, радостно переговариваясь, открывали бутылку. Когда кабина поднялась до третьего этажа и их уже не было видно снизу, Анна прошептала:
– Мы сделали это!
– Что ты им сказала?
– Кое-что непристойное.
Пино рассмеялся, потянулся к Анне и поцеловал ее. Она переступила через чемодан и оказалась в его объятиях. Они все еще обнимались, проезжая пятый этаж, где стоял второй наряд часовых. Пино открыл глаза, посмотрел на них через плечо Анны и увидел зависть в их глазах. Они вошли в квартиру, заперли дверь, включили свет, поставили чемодан с рацией в кладовку и рухнули на диван в объятия друг друга.
– Я ничего подобного в жизни не испытывала, – призналась Анна, глядя на него широко раскрытыми влажными глазами. – Мы могли там погибнуть.
– Вот в таких ситуациях и понимаешь, что для тебя главное в жизни, – сказал Пино, покрывая ее щеки нежными поцелуями. – Все остальное уходит на второй план. Я… я думаю, я люблю тебя, Анна.
Он надеялся, что она ответит ему тем же, но она отстранилась от него, лицо ее застыло.
– Нет, ты не должен так говорить.
– Почему?
Анна, преодолевая себя, сказала:
– Ты не знаешь, кто я на самом деле.
– Что может заставить меня не слышать ту музыку, которая играет в моем сердце каждый раз, когда я вижу тебя?