Он увидел два многоквартирных дома, стоящих стена к стене. Следуя инструкции Туллио, Пино вошел в правое здание, в котором кипела жизнь. Грязные детишки шатались по коридору. Двери многих квартир стояли открытыми, люди в комнатах выглядели потрепанными жизнью. В одной из квартир играла пластинка, ария из «Мадам Баттерфляй», как он понял, в исполнении его родственницы Личии.
– Кого вы ищете? – спросил грязный мальчишка.
– Квартиру шестнадцать-бэ, – сказал Пино.
Мальчишка направил его дальше по коридору.
Пино постучал, дверь чуть приоткрылась на длину цепочки.
Человек, говоривший на итальянском с сильным акцентом, спросил:
– Что?
– Туллио отправил меня к Баке, – сказал Пино.
– Он жив?
– Два часа назад был жив.
Эти слова, казалось, удовлетворили человека. Он снял цепочку и открыл дверь ровно настолько, чтобы Пино мог протиснуться в квартиру-студию. Бака был славянином, невысокого роста, мощного сложения, черноволосый, с приплюснутым носом, массивными руками и плечами. Пино возвышался над ним, но в его присутствии чувствовал некоторую робость.
Бака разглядывал его секунду-другую, потом сказал:
– Вы что-нибудь принесли?
Пино выудил конверт из кармана брюк, протянул его Баке. Тот, не говоря ни слова, взял конверт и ушел.
– Воды хотите? – спросил он, вернувшись. – Она здесь. Пить и уходить. До комендантский час.
После долгой поездки Пино мучила жажда, и он сделал несколько глотков, потом огляделся и понял, кто такой Бака и чем занимается. На узкой кровати лежал открытый кожаный чемодан с мощными замками и ремнями. Внутренности чемодана были сделаны по специальному заказу, с мягкой прокладкой; внутри лежали коротковолновая рация, ручной генератор, две антенны, инструмент и два кристалла кварца в запас.
Пино показал на рацию:
– И с кем вы разговариваете?
– С Лондоном, – рявкнул он, читая бумаги. – Новенький. Мы ее получить всего три дня назад. Старый сломался, и мы две недели молчать.
– Давно вы здесь?
– Парашютировался шестнадцать недель назад за пределами города, сюда пришел пешком.
– И все время провели в этой квартире?
Радист фыркнул:
– Если бы так, Бака уже как пятнадцать недель был бы мертв. У немцев есть машин, который ловят радиосигнал. У них целых три такие машин, они с их помощью… как это сказать?.. делать триангуляция, засекают место наш передатчик, а потом нас убивают, а рации уничтожают. Вы знаете, какое наказание за хранение рации?
Пино отрицательно покачал головой.
– Меньше знать, лучше спать, – сказал Бака, издал шипящий звук, провел пальцем по горлу и улыбнулся.
– И вы меняете место?