– Да, по чистой случайности. Пальмон Харальд Хульт. А вот его звание я узнала только от вас.
– По случайности, вы сказали?
– Да, именно так. Оно записано тут, его имя. В телефонной книге. Пальмон Харальд Хульт.
– Кто же его записал?
– Я сама и записала.
Мартин Бек промолчал.
– Господин Хульт звонил нам вчера вечером, он справлялся о Стиге. И был потрясен, узнав, что Стиг тяжело болен.
– Вы дали ему адрес больницы?
– Да. Он хотел послать Стигу цветы. А я, как уже было сказано, знала Хульта. Он был единственным, кому я рискнула бы дать адрес, кроме…
– Кого?
– Ну, начальника полиции, или полицмейстера, или главного инспектора, сами понимаете…
– Понимаю. Значит, вы дали Хульту адрес?
– Да.
Она помолчала, потом спросила с изумлением:
– На что вы намекаете?
– Ни на что, – успокоил ее Мартин Бек. – Все это ровным счетом ничего не значит.
– Но вы себя так ведете, будто…
– Просто мы обязаны все проверить, фру Нюман. Вы очень нам помогли. Благодарю вас.
– Пожалуйста, – откликнулась она так же растерянно.
– Благодарю, – повторил Мартин Бек и положил трубку.
Рённ стоял, прислонясь к дверному косяку.
– По-моему, – начал он, – я наидентифицировался сколько мог. Двое умерли. А про этого чертова Эриксона никто ничего не знает.
– Так, так, – с отсутствующим видом протянул Мартин Бек и уставился на раскрытый лист блокнота. Там стояло: Пальмон Харальд Хульт.
Раз Хульт поехал на работу, значит, он сидит за своим столом. Хульт – человек в годах и теперь больше занимается писаниной, официально по крайней мере.
Но человек, снявший трубку в Мариинском участке, ничего, казалось, о нем не знал.
– Хульт? Нет, его здесь нет. Он выходной по субботам и воскресеньям.
– Он даже не показывался у вас сегодня?
– Нет.
– Это точно?
– Да. Я, во всяком случае, его не видел.
– Будьте так любезны, расспросите остальных.
– Каких это остальных?
– Ну, я надеюсь, у вас не так худо с персоналом, чтобы на целый участок никого, кроме вас, не было, – объяснил Мартин Бек с некоторой долей раздражения. – Не один же вы тут сидите.
– Конечно, не один, – сказал человек у аппарата на полтона ниже. – Подождите, сейчас я узнаю.
Мартин Бек слышал, как звякнула об стол телефонная трубка и как затихли шаги.
Потом до него донесся отдаленный голос:
– Эй! Из вас никто не видел Хульта? Этот воображала Бек из комиссии по убийствам спрашивает…
Конец фразы затерялся в шуме и голосах.
Мартин Бек ждал, он бросил усталый взгляд на Рённа, а тот устремил еще более усталый взгляд на свои часы.
Почему полицейский считает его воображалой? Может, потому, что Мартин Бек обратился к нему на «вы»? Мартин Бек лишь с трудом заставлял себя говорить «ты» соплякам, у которых еще молоко на губах не обсохло, и выслушивать такое же «ты» в ответ.