— О, если вы боитесь именно этого, мадемуазель, — сказала Лану, — то успокойтесь.
— Почему?
— Ваш отец у королевы Екатерины.
— У королевы в час ночи?
— Ах, мадемуазель, произошло ужасное несчастье.
— В чем дело?
— Сегодня их величества ездили на охоту.
— Ну и что?
— А то, мадемуазель, что лошадь маленькой королевы (так звали Марию Стюарт) понесла, ее величество упала, а поскольку она беременна на третьем месяце, то опасаются, не ушиблась ли она.
— О Господи!
— Так что весь двор не спит.
— Понимаю.
— И все фрейлины либо в приемной, либо у королевы-матери.
— И ты не могла меня заранее предупредить, Лану?
— Я сама об этом только что узнала, мадемуазель, и пришла сразу же, как только удостоверилась, что это правда.
— Значит, ты его видела?
— Кого?
— Его.
— Само собой разумеется.
— Ну и что?
— А то, мадемуазель, что свидание придется перенести; сами понимаете, что в такой момент он не может отлучиться.
— Перенести на какой день?
— На завтра.
— Где?
— Здесь.
— В тот же час?
— В тот же час.
— Тогда пошли отсюда побыстрее, Лану.
— Вот именно, мадемуазель; только позвольте мне сначала погасить свечи.
— Получается, — воскликнула девушка, — будто злые силы ополчились против нас!
— А вот и нет! — проговорила Лану, гася последнюю свечку. — Все как раз наоборот.
— Почему наоборот? — спросила из коридора мадемуазель де Сент-Андре.
— Да потому, что это происшествие предоставляет вам свободу.
Она вышла вслед за мадемуазель де Сент-Андре, и вскоре звук шагов девушки и ее спутницы потонул в глубине коридора.
— Итак, до завтра! — в свою очередь, выйдя из укрытия и перешагнув через балюстр, произнес принц, оставшийся, как и накануне, в полном неведении относительно имени соперника. — До завтра, до послезавтра, в любой другой день, но, клянусь душой родного отца, я доберусь до истины!
И он тоже покинул зал Метаморфоз, прошел по коридору в сторону, противоположную той, куда удалились мадемуазель де Сент-Андре и Лану, пересек двор и оказался у выхода на улицу, причем никто в суматохе, произведенной в Лувре двумя уже известными нам происшествиями, не подумал задать ему вопрос, ни откуда он идет, ни куда он следует.
Роберт Стюарт, которого мадемуазель де Сент-Андре увидела из окна зала Метаморфоз, тот самый, кому быстро и как по волшебству удалось скрыться в темноту; Роберт Стюарт, кого девушка в своей злобе приняла за принца де Конде, тот самый, кто бросил второй камешек и с его помощью отправил королю второе письмо, — как мы уже сказали, обратился в бегство и исчез.
До Шатле он двигался быстрым шагом; но, добравшись туда, он решил, что оторвался от возможных преследователей, и, если не считать встречи на мостах с двумя-тремя разбойниками, у которых при виде обнаженной шпаги зачесались пятки и которых торчащий из-за пояса пистолет заставил держаться на почтительном расстоянии, он вполне благополучно вернулся к своему соотечественнику и другу Патрику.