– Мы уходим.
Следуя за отцом в прихожую, Итан поднимает взгляд, глаза его сияют.
– Мне так жаль, – произносит он тонким голосом.
Я едва не плачу.
Потом он уходит. За ним со скрипом закрывается дверь.
Нас осталось четверо.
Дэвид делает шаг вперед, говорит, глядя на носки своих ботинок.
– Значит, та девочка на фотографии умерла?
Я не отвечаю.
– Вы просили меня сохранить светокопии… Они принадлежали умершему человеку?
Я молчу.
– И…
Он указывает на стремянку, которой приперта дверь цокольного этажа.
Я ничего не говорю.
Он кивает, словно получил ответ. Потом поправляет сумку на плече, поворачивается и выходит за дверь.
Норелли смотрит ему вслед.
– Надо с ним поговорить?
– Он вам докучает? – спрашивает меня Литл.
Я качаю головой.
– Ладно, – говорит он, отпуская мою руку. – Что же теперь… Если честно… я не уполномочен заниматься дальше этим делом. Моя обязанность – закрыть его и обеспечить всем безопасное существование в будущем. Включая вас. Понимаю, вам было тяжело. Я имею в виду сегодня. Так что я хочу, чтобы вы позвонили доктору Филдингу. Полагаю, это важно.
С момента заявления Норелли я не произнесла ни слова. «Ваш муж и ваша дочь погибли». Не представляю себе, как зазвучит мой голос в этом новом мире, где была произнесена и услышана эта фраза.
Литл продолжает говорить.
– Знаю, вы боретесь и… – На миг он умолкает, а потом более спокойно повторяет: – Вы боретесь изо всех сил.
Я киваю. Он тоже.
– Похоже, я спрашиваю это при каждом нашем визите сюда: вы справитесь одна?
Я вновь медленно киваю.
– Анна?.. – Он смотрит на меня. – Доктор Фокс?..
Мы вернулись к доктору Фокс. Я открываю рот.
– Да.
Мой голос звучит так, словно я в наушниках, – как-то отдаленно. Приглушенно.
– В свете… – начинает Норелли, но Литл снова поднимает руку, и она умолкает.
Интересно, что она собиралась сказать.
– У вас есть мой номер, – напоминает он. – Позвоните доктору Филдингу. Пожалуйста. Он хочет с вами побеседовать. Не заставляйте нас волноваться. Нас обоих. – Он машет в сторону своей напарницы. – Меня и Вэл. В душе она очень добрая.
Норелли наблюдает за мной.
Литл делает шаг к двери и возвращается, словно не желая уходить.
– Как я уже говорил, у нас есть много добрых людей, которые могут с вами побеседовать, если вы захотите.
Норелли поворачивается, исчезает в прихожей. Слышу, как ее каблуки стучат по плитке. Открывается входная дверь.
Теперь остались только мы с Литлом. Он смотрит мимо меня, в окно.
– Знаете, – говорит он после краткой паузы, – не знаю, что бы я делал, случись что-нибудь с моими девочками. – Он смотрит мне в глаза. – Не знаю, что бы я делал.