– Да, приеду. – Он попытался улыбнуться, и мое сердце сжалось от сострадания к этому мальчику-мужчине, ставшему взрослым очень рано. Слишком рано.
– Обещаешь? Мне очень хочется познакомить тебя с Полли. – Я сказала это абсолютно искренне. – Пожалуйста, приезжай.
– Да, я приеду. Я тоже хочу с ней познакомиться.
Сол смотрел не отрываясь на мрачное море, и я догадалась, что он думает о своей сестре, о том, как они играли здесь еще детьми, гоняясь друг за другом между лодками и хижинами рыбаков, наслаждаясь детскими радостями, например мороженым или найденными морскими раковинами; подначивая друг друга перебежать прямо перед поездом железнодорожную магистраль, ведущую в Хит; попивая сидр «Мерридаун» на пляже Кэмбер-Сэндс и – в возрасте всего четырнадцати лет – захаживая в какой-нибудь местный бар (в тот, который их мать никогда не посещала). Все это происходило задолго до того, как все в их жизни начала поглощать тьма. Задолго до того, как Джени опустилась так глубоко, что Сол уже не мог до нее дотянуться. Не сумел ее оттуда вытащить.
Я прикоснулась к его ладони и, сжав его длинные пальцы, почувствовала, как он весь содрогнулся в отчаянной попытке не заплакать.
Я сжала его ладонь чуть сильнее.
А затем пришел Мэл и принес кофе для меня и пол-литровую кружку шанди[70] для Сола. Сол выпрямился и откашлялся. Он ни за что не показал бы свои слезы другому мужчине. Взяв кружку с шанди, он очень вежливо поблагодарил Мэла. Бинни, уже очень пьяная, сидела в углу паба, подпевала грустным песням, звучащим из музыкального автомата, и плакала, жалея несчастную мать Сола.
Вскоре после этого мы с Мэлом уехали.
Я задумалась над тем, с чего начались мои отношения с Сидом. Они начались с простого желания близости, с неудовлетворенного вожделения. Любовь, которая вырастала из этого желания, становилась слишком сложной, слишком запутанной и слишком извращенной для того, чтобы принести нам в конечном счете что-либо, кроме вреда.
Но в своей самой чистой форме моя любовь к Сиду и его любовь ко мне была вовсе не так ужасна.
Сид стал моим романом о любви. Мои отношения с ним, возможно, были нездоровыми, но при этом являлись результатом моего решения. Хоть и неправильного, но моего решения.
Отец что-то сломал во мне, и поэтому я, в свою очередь, выбрала Сида, который только усугубил эту проблему, поскольку в нем тоже было что-то сломано.
Вскоре после того, как я с ним познакомилась, я осознала, что никогда никого не полюблю так сильно, как его. Это будет попросту невозможно. Я осознавала это даже после того, как он поднял на меня руку.