По прибытии в Брюссель у меня оставалось еще несколько часов до отлета, так что я сдала багаж, прошла электронную регистрацию и отправилась погулять по «ИКЕЕ» недалеко от аэропорта в Завентеме. Бродить по самому Брюсселю, который я хорошо знала, но который вызывал неприятные воспоминания, естественно, не хотелось. То ли дело «ИКЕЯ» – островок нордического спокойствия посреди бурного моря жизни. Через два часа восторженных блужданий по магазину я с трудом очнулась, скрепя сердце отказалась от идеи купить красивенький комод цвета черного шоколада (ну не возьму же я его с собой в Берлин!), с сожалением отложила очаровательные стаканы с двойными стенками и восхитительнейший салатовый коврик для ванной, но расстаться с большим клетчатым пледом было выше моих сил. Я уже опаздывала на рейс, так что сломя голову вылетела из магазина, тормознула попутку – скорее безумной жестикуляцией, чем словами, – уговорила водителя отвезти меня в аэропорт, галопом промчалась по зданию аэровокзала, привлекая настороженные взгляды охраны, и чуть ли не в последние минуты успела пройти безопасность и заскочить в самолет. Там я втиснулась в свое кресло, закуталась в только что купленный плед и сразу после моего любимого момента взлета вместе со всеми его перегрузками беззаботно уснула на целых полтора часа.
В Берлине на багажной ленте моего чемодана не оказалось. Я отправилась скандалить в службу розыска утерянного багажа, жалея, что не знаю немецкого: на английском мое возмущение не звучало достаточно красноречиво. Строгая, но справедливая фрау созвонилась с Брюссельским аэропортом и узнала, что мой чемодан по причине ранней регистрации просто забыли. Фрау клялась всем святым, что завтра с самого утра мне его доставят прямо в отель. Я сделала страшные глаза и с достоинством удалилась (как будто у меня был выбор).
Однако погодка в Берлине оставляла желать лучшего, а теплый свитер и удобные ботинки остались в чемодане. Тем не менее это был мой первый визит в немецкую столицу, и Берлин настолько меня очаровал, что было невозможно усидеть в четырех стенах своего номера, пусть даже там была великолепная молочная органза на окнах и покрывала цвета фуксии.
В отличие от тесного, компактного Брюгге, Берлин был просторным, свежим, местами старинным, а местами ультрасовременным. Дворец Шарлоттенбург, рядом с которым находился мой отель, был уже закрыт, так что я решила не мелочиться и отправилась на пешую прогулку по второму по величине парку Германии – Тиргартену. На улицах было темно, и моросил мелкий противный дождичек, зонт остался в чемодане, а я в очередной раз порадовалась своей покупке. В пустынном вечернем парке некого было стесняться, так что я взяла в киоске большой стакан какао со сливками и корицей, накрылась пледом с головой, представив себя пестрой палаткой на ножках, и наслаждалась, полной грудью вдыхая одуряющий запах прелой листвы и мокрой почвы. Тротуарная плитка при свете фонарей блестела, словно глазированная. Мелкая морось вспушила мне волосы, превратив голову в одуванчик и осев на отдельных прядях маленькими жемчужинами. При такой влажности дышать было легко и приятно, водяной туман увлажнял лицо. По ощущению моя кожа должна была стать здоровой и сияющей, но на самом деле приобрела синюшный оттенок и склизкую фактуру. Нос и подбородок, наоборот, распухли и покраснели. Прямо неделя высокой моды. Через полтора часа бесцельных освежающих скитаний я, ошалевшая от впечатлений, промокшая и продрогшая, при помощи навигатора нашла дорогу домой, наелась от пуза немецких сосисок в круглосуточной забегаловке и, еле поднявшись по ступенькам в свой номер, даже не сумев толком раздеться, завернувшись в кокон из пледа и покрывала, обессиленная и счастливая, крепко уснула.