Узкое стекло триплекса ограничивало обзор в стороны, давая возможность видеть только прямо вперед, но открывать верхнюю створку люка Паничкин не хотел. Слишком явственно при этом вспоминалась кровь, заливающая лицо старшины Скрипчука. Упершись налобником танкошлема в планку смотрового прибора, лейтенант ворочал тугой обод руля, покрытый деревом, ведя машину по извилистой дороге. Шинель, отсыревшая во время ремонта в лесу, от дождя сверху и от пота изнутри, грела плохо. Потоки воздуха, протягиваемые вентилятором двигателя через боевое отделение, также не добавляли комфорта.
Да и в мыслях было стыло и неуютно. Степан понимал, что как только он доложит командованию о потере топливозаправщика и гибели Скрипчука и Галимзянова, то он как минимум пойдет под трибунал, за невыполнение приказа. И оправдываться будет нечем. Но сначала нужно найти и доставить в бригаду топливо. Слишком дорогая цена была заплачена за ошибку лейтенанта. И если не будет горючки, то цена эта увеличится многократно. А еще, необходимо доложить командованию о немецком дозоре, который рейдирует недалеко от Ивантеева. Поэтому, несмотря на тяжелые мысли, давившие душу лейтенанта, Паничкин все придавливал и придавливал педаль газа.
— Ещё немного. Сейчас будет поворот на новый грейдер, потом мост через реку, а там и Ивантеево рядом.
Танк вписался в дугу поворота и, разгоняясь, понесся по новой дороге. Рокот грузошин опорных катков по укатанной щебенке большака и уханье срабатывающей подвески исчезли, как по мановению волшебной палочки. Только шипение разбрызгиваемой воды и гул двигателя сопровождали теперь движение машины по гладкой поверхности дороги.
Лейтенант озадаченно повертел головой. Приподнял ухо танкошлема. — Действительно, стало ощутимо тише. После грохота, сопровождающего движение опорных катков по гравию, железная симфония, издаваемая двигателем, воспринималась как отдаленное жужжание майского жука. Что-то неправильное было в этой дороге. Какая-то она была слишком гладкая для грейдера.
— Может, я свернул не там? Да, нет — не было здесь другой дороги, одна она. Значит, пока я дома не был, дорогу чем-то покрыли. Новое какое-то покрытие, не иначе.
Серое полотно дороги, поблескивая водяной пленкой в свете единственной фары, уносилось под днище танка. Ровно гудел двигатель, подвывала шестернями коробка передач, и танк всё набирал и набирал скорость. А, значит, нет смысла беспокоиться из-за странностей дороги. Главное, добраться до Ивантеево и найти топливо.
— Уже недалеко — успокаивающе проговорил сам себе Степан. — Скоро мост. Только бы проскочить его — и, считай на месте.