Она чуть отвернула голову, отклонилась. Света почувствовала тщетность своих ласк, остановилась. Убрала руки.
— Прости, — прошептала она, чуть отступая.
— Пожалуйста, не надо извиняться, — тоже чуть слышно сказала Ольга. — Это я немного переоценила себя… Может быть, просто не готова к этому.
У Ольги слезились глаза — она уже третий час просматривала записи с камер, которые (не без звонка из полиции) предоставила ей служба безопасности. В воскресенье школа была заперта, в субботу работали только факультативы, для которых открывали лишь один коридор, ведущий вправо от поста охраны. В пятничном столпотворении Ольга не сумела вычислить никого из взрослых, кто бы мог войти и нарисовать зловещий (а может быть, ничего не значащий) крестик на двери ее кабинета. Но вот началось раннее утро понедельника. В школьный холл принялись слетаться первые ласточки. А это кто? Явно не учащийся, но и не педагог. И не технический сотрудник. Довольно высокий, вроде бы черноволосый…
Точилова загодя распечатала фото Саши Бондарева — молодой человек выложил его в «Фейсбуке», предлагая какую-то сомнительную субаренду складских площадей. Спустившись в холл, показала сидевшему за столом охраннику. Тот долго изучал фото, но заявил, что такого человека в школе вроде бы не видел. Когда Ольга продемонстрировала ему фрагмент видеозаписи, тот попытался вспомнить, и сказал, что какой-то мужчина действительно отирался в холле, но он был совершенно не похож на парня с распечатки — это уж точно.
Решив, что Саша на маньяка-убийцу не тянет, Ольга покинула кабинет службы безопасности и отправилась домой. Возле своего подъезда увидела знакомую из соседнего — Симу Сафонову. Подумала — а чем черт не шутит? — и показала ей фото Саши. Женщина внимательно его изучила и, вернув распечатку, заявила с уверенностью:
— Толкался он возле вашего подъезда в воскресенье. Я видела, как он выходил. Не первый раз его тут вижу.
Ольга подумала, что от преследований Саши она еще не окончательно отделалась. Стало противно и даже немного страшно. А что она, в сущности, знает о серийных убийцах? В обычной жизни они ведь вполне могут быть добродушными, но также и нахальными, и при этом любить собак — почему бы нет? Послушать бы его мысли… Но как? Предложить ему встретиться? Что-то совсем не хочется. Попробовать выловить случайно? Где-нибудь на почте? Он ведь там ошивается, говорит, родственница работает… Тоже не вариант, может, он туда заходит раз в несколько дней.
Тем не менее Ольга решила зайти на почту, пока отделение связи не закрылось. У стойки — редкий случай! — не было ни одного клиента, знакомый «почтмейстер» скучал, склонившись над бумагами. Но когда Ольга подошла, он встрепенулся, узнав посетительницу. Точилова посмотрела ему в лицо и поразилась: она ни разу прежде не замечала, что у него такие неприятные глаза: узкие зрачки на фоне чуть розоватой радужной оболочки, прямо как гнойники — странное сравнение напросилось само собой. И эти глазки бегали, словно мужчина за стойкой был не в ладах с совестью.