Я сняла жакет и начала расстегивать блузку.
— И давайте скажем, что мы делаем это на дружеской основе, не как врач и пациент.
Я разделась до бюстгальтера и была готова снять его.
— Не беспокойтесь о своих этических нормах. Это же Голливуд!
Когда я встала перед ним обнаженная, он бросился к двери и закрыл ее. Но сделано это было так, как будто он не знал, как ему поступить, что еще сделать, чтобы разрядить обстановку. Он вернулся ко мне, лицо его горело, он был готов сражаться со мной, чтобы отстоять честь своей профессии. Но я обняла его за шею, прильнула своими губами к его, плотно прижалась к нему. Он пытался оттолкнуть меня, но я сопротивлялась решительно. Он боролся, но постепенно его сопротивление ослабло. К счастью, рядом оказалась кушетка, на которую мы и упали, все еще споря. Он уступил, как я и ожидала. Сценарий был написан мною. И у меня было чувство, что доктор за все эти недели нашего знакомства нафантазировал слишком много. Иначе, я думаю, мне бы никогда не удалось соблазнить его, как бы настойчива я ни была.
По дороге домой я прокручивала в мыслях все происходящее. Конечно, он очень торопился и нервничал, ведь по ту сторону двери находилась его секретарша. И, сказать по правде, я тоже нервничала, хотя все это взволновало меня и не было неприятно.
«Это произведет удивительное впечатление, — подумала я, — если я смогу поделиться этим с кем-нибудь. Соблазнила доктора Рота! К сожалению, я не могу рассказать это Джейсону. Его всегда приводят в восторг забавные истории. Может быть, Сесиллия? Как Сесиллия будет над этим смеяться».
Я вспомнила, что одного взгляда на мою грудь хватило доктору, чтобы прийти в возбуждение. Но кто мог меня обвинить в этом? С ним рядом была соблазнительная, живая, молодая Вивьен, с трепещущими густыми ресницами и нежными женскими прелестями. Конечно, в последнее время я добавила полфунта лишних к своей безупречной фигуре, но они не помешали, не сделали ее менее привлекательной, менее обольстительной на той коричневой медицинской кушетке, где произошло это совращение.
Но поскольку смеяться над этим было некому, кроме меня самой, я в одиночестве вспоминала, как он ласкал мою грудь, склонив голову, и губами водил вокруг моих воспринимавших его прикосновения розовых возбужденных сосков. «Это за дополнительную плату, три доллара в минуту вместо двух по счету», — смеясь, бормотал он. Я засмеялась, подумав, как это, должно быть, забавно со стороны!
Я резко затормозила на красный свет и заплакала. Мне уже было около сорока, а я все это испытала впервые. Я впервые изменила Джейсону Старку, и, несмотря на то, по какой причине это произошло, испытала необыкновенный триумф от этого опыта, и это не имело никакого отношения к Гэвину Роту вообще. Он сделал все, что от него требовалось, прекрасно. Я не сомневалась, что именно так и будет. Он был нежен той нежностью, которую я ожидала от него: он целовал меня в губы, шею, уши, грудь. Он был милым мальчишкой с замечательными светлыми волосами и небольшим носом. И этот маленький нос полностью разрушил женщинами придуманную теорию о связи длины носа с длиной члена.