— А она тебе уже сказала об этом, — ответил Лука, кивая на Девору. — Изгони из сердца все остальные мысли. Поверь старику, который достаточно изучил этот мир: богатства — тяжелая ноша, которая легко может раздавить чистые и благородные чувства. Месть может показаться прекрасным и утонченным напитком, но на деле оказывается таким же смертельным ядом, как цикута.
— Единственное, что я могу пообещать вам, — ответил Василий, — то, что я попытаюсь. Я приложу все усилия, чтобы увидеть Его глаза.
— О Василий! Василий! — взволнованно воскликнула Девора. — Большего мы у тебя и не просим.
1
В эту душную ночь Василий долго ворочался на своей постели, безуспешно пытаясь заснуть. Одна мысль не давала ему покоя: действительно ли эти люди, так страстно верующие в Христа, овладели извечным секретом бытия, нашли мир и покой на этой земле? Действительно ли успех его будущей работы зависит от состояния его души и сердца? Должен ли он, в свою очередь, тоже поверить в Иисуса из Назарета, прежде чем попытаться сделать Его портрет сначала мысленно, а затем на чаше?
Долго он не мог найти себе места, пока наконец не пришел к решению. Оно было продиктовано ему звездами: они были такими яркими в эту ночь, что молодой художник не мог отвести от них глаз; казалось, протяни руку и коснешься их пальцами. Эта чаша будет главным творением его жизни, она предстанет глазам будущих поколений всего мира, лица Иисуса и Его последователей навсегда останутся на ее серебряной поверхности. И действительно очень важно, чтобы никакие другие заботы не отвлекали его от этой важной задачи. Ему нужно было забыть о своих проблемах, попытаться изо всех сил сконцентрироваться на своей работе, сделать все, чтобы увидеть глаза Иисуса, и вот тогда ему тоже будет даровано счастье.
Эти мысли полностью успокоили его. Легкий ветерок ворвался в комнату и охладил пылающий лоб. И тогда он увидел перед собой лица Луки и Деворы. Лука ободряюще улыбнулся ему, а в больших, широко раскрытых глазах девушки он прочел чувства гораздо более сильные, чем простое удовлетворение. После этого художник спокойно уснул.
Проснулся он очень рано. Но даже в это время утро уже было знойным; под тяжелым и низким небом собиралась гроза; влажные, липкие тучи, казалось, облепили Храм. В этой жуткой парильне каждый жест давался с невыразимым трудом.
В семь часов в дверях его комнаты появился Бенхаил. Он был полон энергией и спешил выложить все свои новости.
— Вчера фанатики рассыпались по всему городу, — заявил он с удовлетворением. — Они искали повсюду Павла, и если бы обнаружили его, то сейчас в его теле было бы столько же кинжалов, сколько щетины на теле свиньи. Было решено, что ему не стоит рисковать и показываться днем на улицах города, поэтому его тайно перевели в то место, где состоится встреча со старейшинами. Да, в этот самый момент он там и находится; ходит из угла в угол залы, в глазах молнии, и повторяет с вызовом: «Приведите ко мне моих врагов, и я изничтожу их!» — Жизнерадостная улыбка появилась на губах Бенхаила. — Сегодня я один из самых счастливых людей в городе. Мне поручено сопровождать тебя на встречу, и, значит, я буду на месте, когда взаимные упреки, брань и поношения посыплются словно град. Нам нужно будет идти, как только ты будешь готов.