Лужайки были покрыты высокой травой, в которой синел аконит, мелькали золотисто-желтые шапки зверобоя; берега ручейков обрамляли купальницы и голубенькие глазки незабудок, розовые цветы сибирского лука были вплетены в ярко-зеленый ковер, а кольца «царских кудрей» еще издали привлекали внимание.
Поляны кишели множеством пчел, шмелей, сотнями бабочек. Целый день здесь слышались пение птиц, треск кузнечиков и жужжание шмелей.
Морозов не мог не задержаться на несколько минут на этих благоухающих и цветущих лужайках.
Вот кружится над цветами синяя «игла» - насекомое, похожее на стрекозу, только значительно меньше - трепещет прозрачными крылышками над желтыми головками зверобоя, а малиновка пулей проносится, охотясь, мимо нее и садится на ветку черемухи.
Вот на высоте аршина от муравейника бойко бегает по разорванной сетке тонких нитей паук.
Паук этот не похож на домашних безобидных сереньких паучков - у него жирное тело и сильная с огромными челюстями голова. Глаза его выпуклы и блестящи, а длинные ноги, с крючками на концах мохнаты. На его спинке светло-серый крест.
Паук чем-то взволнован. Он несколько раз пытается убежать по нитям паутины, но почему-то возвращается обратно.
Присмотревшись внимательнее, Морозов догадывается, в чем дело: искусный охотник теперь сам попал в плен. Его неумолимые враги, муравьи, отрезали ему все пути к отступлению. Где бы паук ни пробовал спуститься на землю, везде его ждут сотни муравьев.
Должно быть, осада длилась долго. Муравьи терпеливы, а паук уже изголодался. Он пробовал и раскачиваться, рассчитывая зацепиться за что-нибудь, но ближайшие кусты были заняты предусмотрительными муравьями.
Наконец, крестовик упал в траву. Его немедленно облепили муравьи. Крестовик брызгал ядом, рвал челюстями. Но муравьи наседали. Умертвив паука, они поволокли его к муравейнику.
Незаметно солнце начало принимать красноватый оттенок. Морозов на первых порах не придал этому значения. Нерон же усиленно нюхал воздух и часто чихал.
- Будь здоров! - смеялся над ним Морозов. Однако и он ощутил во рту горечь, а вскоре обратил внимание на белый туман, наполнявший долину.
Дымом это быть не могло, так как не чувствовалось запаха гари. Скорей всего это испарения, хотя влага обычно сгущается к вечеру, когда температура, понижаясь, конденсирует воду в капельки тумана. Белый, как молоко, туман шел по дну долины. Тусклый диск солнца стал едва виден, и лучи его приобрели желтоватую окраску.
Нерон не бежал впереди, а шел рядом, низко опустив голову и поджав хвост.
Морозов прошел мимо отвесных стен высокого «замка» и, выйдя на поляну, наконец, понял, откуда взялась мгла: по поляне медленно полз зеленовато-белый дым.