Нилов в последний момент не получил разрешения ехать с ним, что было очень жаль и гнусно с их стороны. Можешь себе представить, что я чувствовала, когда прощалась с моим любимым несчастным сыном, не зная, надолго ли мы расстаемся и увидимся ли снова.
Моя душа разрывалась, и я никогда не смогу этого забыть. С тех пор, как я вернулась сюда, я ничего не знаю, как чувствуют себя дети, и когда, наконец, они уедут. Все мои телеграммы наверняка задерживаются.
Я телеграфировала тебе из Могилева в день смерти нашего любимого Вилли и позже уже отсюда, но не получила ответа.
Была ли ты в Царском? Ужасно быть далеко и ничего не знать.
Здесь, однако, относительно спокойно, несмотря на «праздник свободы», который прошел позавчера с 7 утра до 6 часов вечера: процессии с красными флагами, Марсельезой и т. д. И хотя полиции не было, был относительный порядок. Совсем не было пьяных.
Можно ли было представить, что все это произойдет здесь, в России, и что народ так быстро и с такой радостью изменит свое поведение.
Оскорблены наши самые святые чувства. Правда, есть много свидетельств выражения любви и трогательной верности, которые так смягчают сердце. Я убеждена, что большая часть думает в основном так же, но страх за свою шкуру делает их невменяемыми.
Как-то раз я разговаривала с одним из моих старых казаков, он говорил так трогательно и красиво, что я чуть не расплакалась. Он был при нас в течение 35 лет. Теперь все казаки уволены, и я не знаю, что с ними будет. Они еще пока здесь, и я здесь, но что дальше? Из-за всего этого очень тяжело, и я не знаю, могу ли я по-прежнему держать так много дорогих мне людей?
Сандро, который был все время для меня как сын, хочет непременно, чтобы я уехала с ними в Ай-Тодор. Но для меня ужасно горестно будет там в нашем маленьком уютном доме без моего любимого Саши. Для меня это настоящее испытание.
Конечно, хорошо, что можно будет жить там вместе с Ксенией и ее детьми, но Сандро настаивает, чтобы мы поднялись сразу, но это выглядит по-ребячески – сразу сорваться с места.
Эти 14 дней прошли относительно спокойно. Народ очень благожелателен и приветлив. Как всегда, меня приветствуют на улице. Однако можешь себе представить, что памятник Столыпину снят. Все нелепо, и непонятно, что означает. Как будто забыли, что идет война, и все делают, чтобы помочь немцам. Началось брожение в армии. Солдаты убивают офицеров и не хотят больше сражаться. Для России все будет кончено, все будет в прошлом.
Мы с моей Ольгой просим благословения Божьего тебе и помощи нам всем. Поцелуй твоего дорогого Митю и поблагодари его за то, что он выполнил мою просьбу относительно инвалида, который был здесь у меня в госпитале. Поцелуй милую Мавру и Е.П. Обнимает тебя любящая несчастная Минни.