— Кхве, кхве, — зазвенела звездочка. — Далеко, далеко отсюда поднимается солнце, медленно плывут облака. И на одном — Белый Слоненок среди белых цветов.
— Это мой слоненок! — запрыгал Эгейка, и его уши радостно вспыхнули. — Мой дорогой Слоненок. Я его увидел.
— Прощайте, — сказала серебряная девочка Лунный Блик. — Поднимается солнце, мне пора.
Она высвободила из своей корзинки лунную дорожку, взмахнула ею… И быстро стала подниматься вверх.
— Не уходи, — попросил Эгейка. — Мне грустно без тебя.
— Не упусти Белого Слоненка, — услышали мы ее голос.
Серебряная девочка Лунный Блик исчезла, а вместе с ней и лунная дорожка.
— Вы забыли, — сказал дедушка Водыркин, — что с первыми лучами солнца состоится казнь в Городе ржавых железяк.
— Бежим! — крикнул Эгейка. Но он все-таки успел еще сказать Жабе-звездочке «Спасибо».
Мы побежали в сторону Города старых железяк, где все громче нарастал скрежещущий звук беды…
На эшафоте
Скрежещущий звук беды нарастал в самом центре дворцовой площади.
На площади уже толпились железяки всех мастей. Они теснились на пути к ободранному тазу, перевернутому вверх дном.
— Дорогу! Дорогу! — кричали охранники-гиганты, двухсотмиллиметровые гвозди, со сдвинутыми набекрень шляпками. Они расчищали проход. А по проходу на двух ржавых цепях тащили пленников — Правительницу Калошу и Советника Чайника.
— Дырки им! Дырки! — кричали в толпе. — Изрешетить их!
За пленниками двадцать винтиков, по десять с каждой стороны, несли корыто-кресло с Правительницей Спицей.
Поскольку было еще темно, многие в толпе держали тлеющие головешки.
— Неужели это все может произойти?! — содрогнулся Эгейка.
Действительно, картина была ужасной.
Петр Кузьмич взял нас за руки, и мы стали пробираться к месту казни. Художника Водыркина железяки знали и думали, что он хочет все зарисовать, поэтому нас беспрепятственно пропускали.
— Скорее, скорее, — торопил Эгейка.
Вот уже втащили на таз-эшафот Правительницу Калошу. Туда же поднялся маленький остренький гвоздик, миллиметров пяти-шести, не больше.
За ним ввинтилась исковерканная железяка — Светлейший князь Железный Шурик.
— Граждане Города ржавых железяк! Сейчас произойдет справедливая казнь так называемой Калоши, именовавшейся Правительницей теперь не существующего города из глины, песка и другого непотребства.
— Го-го-го! Гра-га-га-гра, — ответила толпа. — Глина, вон из озера! Только железо!
— Мы казним также ее советника, изменившего железу, Старый Чайник.
— Го-го-го! Гра-га-га-гра, — ответила толпа.
— Как только первые лучи солнца коснутся эшафота, — продолжал Железный Шурик…