— Дочь моя! Амаль, голубка!.. — бросилась к ней Биби.
Неизвестно, сколько бы еще продолжались эти взаимные излияния, если бы, тревожась за здоровье Амаль, мирза Давуд и Фахрулла не вернулись в зал. Биби освободила Амаль из объятий, и обе женщины, чтобы не встретиться взглядами с посторонними мужчинами, опустили головы.
— Ты доволен, Саид? — заговорил профессор Фахрулла. — Правильно мы поступили, что обвенчали ваших детей?
— О да, саиб! Мулла Башир не допустил бы этого никогда!
— Поэтому-то мы и решили церемонию венчания провести в Кабуле.
— Что вы будете теперь делать? — спросил мирза Давуд. — Неужели вернетесь в Лагман?
— Оставить Лагман невозможно, — ответил Саид. — Уже более тридцати лет мы живем там. В Лагмане родилась Амаль, там покоится прах ее матери, и там прошла вся моя жизнь… — голос его дрогнул. — Добрых людей немало и в Лагмане. И потом… Пусть все увидят, что Амаль прозрела, ее исцелили врачи, а не…
— Хорошо. Я дам вам машину.
— Вы добры к нам, саиб, мы дойдем и пешком…
— Нет, нет, Амаль еще слаба. Вы поедете. Но послушайте моего совета: не забывайте, что в Лагмане живет мулла Башир и Азиз-хан с дочерью. Что же касается роз, то их можно разводить не только в Лагмане.
— Доктор-саиб! — оживился Саид. — Если бы вы видели мои черные розы! На заре их лепестки играют с лучами солнца. И, глядя на них, сердце замирает от радости. Недаром Азиз-хан дрожит над каждым их лепестком.
— Вот и надо, чтобы эти чудесные розы радовали бы людей, а не одного хана.
— Аллах свидетель, саиб, с какими трудностями я выращивал их!.. Я согревал их собственным дыханием…
— И хан все-таки не оценил твои труды…
— Это истинная правда, саиб… Но все же я хотел, чтобы в эти радостные, счастливые для нас дни Амаль порадовала покойную мать хотя бы каплями слез над ее могилой… А там… может, мы и не останемся в Лагмане.
В Лагман машина прибыла на закате. И хоть она промчалась мимо мечети как метеор, ребятишки узнали сидящих в ней людей.
— Саид! Надир! — вопили мальчуганы, взапуски несясь за «шевроле». — Биби! Амаль!
Весть о возвращении Саида и об исцелении Амаль облетела весь Лагман. Все устремились в дом учителя Наджиб-саиба, возле которого остановилась машина. Мать Гюльшан в сопровождении двух служанок тоже пошла туда.
Потрясенная неожиданным известием, дочь Азиз-хана не находила себе места. «Как!.. Выходит, эта мерзкая медсестра обманула ее?» В ожидании матери она металась по комнате, не зная, что предпринять.
«Сколько же можно таращить глаза на этих оборванцев?!» — злилась она на мать.
Наконец мать пришла. У Гюльшан глаза налились кровью, словно у разъяренного хищника, голос стал хриплым.