— Ох, сынок!.. — вздохнула Биби. — Что может сделать Саид? Старик совсем потерял голову. Он сам спрашивает у меня совета, как ему быть. «Если бы не ее слепота, — сказал он мне, — я, не задумываясь, благословил бы ее брак с Надиром».
— Может, пойти к Наджиб-саибу, он поможет нам?..
Мать испуганно глядела в горящие черные глаза сына. Успокоив Надира, как умела, и пообещав сделать для Амаль все, что будет в ее силах, Биби, обеспокоенная душой, поднялась.
— Пойду, сынок, уже поздно…
— Посиди еще немного, мама…
— Не могу, да и Амаль не заснет, пока я не приду. Все ждет твоих песен…
— Ах так! — обрадованно вскрикнул Надир. — Тогда идем скорей, я провожу тебя.
«Ах, дети, дети! — с умилением и огорчением глядя на сына, думала мать. — Сколько бы матери ни заботились, как бы ни любили вас, все же избранницы вам дороже».
— Ну что ж, пошли… — тяжело вздохнула она.
Надир проводил мать до ворот.
— Жди меня в четверг на рассвете. — И, загибая на руках пальцы, сосчитала: — Через четыре дня. А сейчас отправляйся спать в мечеть.
— Я буду очень-очень ждать тебя, мама. А Амаль скажи, я теперь каждый день буду петь для нее…
Мать хотела возразить, но промолчала. «Пусть поет, — подумала она. — Пусть облегчит свою душу. Глядишь, и Амаль отойдет от своих горьких мыслей». Она обняла Надира и поцеловала.
Когда Надир пришел в мечеть, там уже все спали. Он тоже лег, но сон не шел к нему. «Любит, любит! — радостно повторял он про себя. — Амаль хочет слышать мой голос, мою флейту. О боже, неужели приближается день моего счастья?! — И вдруг тревога защемила сердце. — Амаль тяжело больна. Азиз-хан собирался переселить ее к Гюльшан. Чем же все это кончится? Нет, нет… Они отравят ее. Гюльшан сживет ее со свету!»
Эти мысли так подействовали на Надира, что он уже не смог больше спокойно лежать. Юноша выбежал из мечети на пустынную, спящую улицу и почти до самого утра бродил по Лагману. Как ни хотелось ему забыться в песне, боязнь разбудить людей замораживала язык. И только под утро, когда вопль муэдзина начал звать правоверных к молитве, он дал, наконец, волю своему желанию.
Весело кружатся звезды на небе.
Ангелы с ними ведут хоровод.
Я же тоскую все дни и все ночи —
Сердце к любимой зовет!..
— Какой бессердечный Саид! — вслушиваясь в песню, толковали между собой жители Лагмана, от всей души сочувствовавшие Надиру.
— Неужели для слепой дочери он найдет лучшего парня?!
— Наверное, соблазняют богатства хана.
— Упрямец! Как он не понимает, что она может умереть от тоски и горя? Сыграли бы скорей свадьбу, да и дело с концом!