— Не скажу, — задумчиво ободрил его полковник.
— Ты думаешь, было просто мне свою офицерскую судьбу рушить, от любимого дела отказаться? Но я решился, потому что верю: с этими ребятами, с Иваном, мы сможем честно и открыто работать на благо отечества. Еще раз извини за затертые высокие слова.
— И для этого вы с Иваном и его ребятами без сомнений и колебаний влились в марковское движение «Патриот»?
Генерал откинулся на спинку низкого кресла и невесело посмеялся.
— А ты — язва, Василий.
— Нет, — твердо сказал полковник. — Просто я пытаюсь рассуждать так, как должен рассуждать любой здравомыслящий человек, которому небезразлично, откуда ноги растут.
— Нас было мало, мы были слабы и не замечаемы, в «Патриоте» мы надеялись (и надежды во многом оправдались) найти энергичных и искренних единомышленников. Нам нужна была точка опоры, старт, трамплин для самостоятельного прыжка.
— Трамплином оказался раскол и скандал, связанный с ним?
— А утверждаешь, что ты не язва! — Насонов еще раз посмеялся, уже значительно веселее. — В какой-то степени — безусловно.
— Трамплинов, как я понимаю, заготовлено еще несколько. То театральное действо, которое запланировали как премьеру, один из них?
— Важнейший. Это действительно наша всеопределяющая премьера.
— И меня умные дяди готовили именно к ней?
— Они и меня готовили, Вася.
— Это лицедейство необходимо?
— Говорят, — неуверенно произнес генерал.
— Кто говорит?
— Наши политтехнологи.
— А нужны ли нам политтехнологи?
— Говорят, нужны.
— Опять — говорят. По-моему, политтехнологи необходимы тем, кто собирается втереть людям очки. Мы собираемся втирать очки, Алексей?
— Ох и непростой ты паренек, Вася! — то ли удивился, то ли восхитился Насонов. — И излишне умный для меня.
— Это плохо?
— Для меня — конечно. А вообще-то, хорошо. Давай по третьей.
Теперь посмеялись вместе. Генерал разлил. Разглядывая светло-коричневого «Джонни Уокера» на просвет, Корнаков все-таки решился:
— Голубого Маркову наши политтехнологи подставили?
— Нет, Вася.
— Что ж, тогда по третьей.
Кузьминский полулежал на диване и виновато поглядывал на развалившегося в задрипанном кресле сурового сыскаря Георгия Сырцова.
— Вот так все и вышло… — после паузы промямлил он.
— Хреновато вышло, — осудил сыскарь. — Сколько раз тебе было сказано: больше всего берегись того, что на отдалении. Учишь, учишь интеллигентных раздолбаев — и все без толку. Башка болит?
— Гудит.
— Блевал?
— Подташнивало слегка поначалу, сейчас — нет.
— Считай, что отделался легким сотрясением. А попади кирпичик сантиметров на пять пониже, в висок, сейчас бы тебя в Склифе откачивали. А откачали бы — вот вопрос.