А-а-а.
Вокруг Шурки снова была идеальная непроницаемая темнота. Ветер стал холодным. И мысли тоже. «А Валя маленький? — думал Шурка. — Бедный».
У Вали маленького не было даже воспоминаний. Своего папу он ни разу не видел. Нечего ему было помнить. Мысли Шурки качались, прыгали, путались.
Ветер выл, стонал, рыдал, ухал.
А! А! А-а-а! А!
И вдруг стих.
Некоторое время тишина была такой же непроницаемой, как темнота. Потом Шурка услышал.
— Бедняга, — вздохнул кто-то в темноте. — Бедный коняга.
— Жалко животную, — сокрушался в ответ другой.
— Вы меня слышите? — встрепенулся Шурка. — Эй!
— А людей что, не жалко, Бородин? — вдруг спросил голос.
А другой ответил:
— Люди, товарищ Кольцов, знают, что делают. А животные не виноваты ни в чем.
Потом заговорил воодушевленно:
— Каплан! Чай-то пить будем?
«Какой еще Каплан?» — похолодел Шурка.
— Будем, — отозвался Бородин. — Сейчас все будем, товарищ командир. Валентин-то наш где? Не видели Валентина? — И подумав: — Может, опять ягоды под снегом ищет.
— Валька! — заорал голос.
Другой рассуждал:
— Какие ягоды под снегом?
— Дак которые с осени замерзли. А зверье не обобрало — уснуло на зиму.
— Чхеидзе! Ты дрова притащил? Вон дерево в щепки разнесло. Набрал бы ты на растопку, что ли.
— Где вы? Где вы? — шептал в ужасе Шурка. Но голос отвечал явно не ему:
— Городской ты человек, Бородин. Щепа эта сырая больно. Дерево-то живое было.
Шурка перестал чувствовать свои руки и ноги.
— Стойте! — попробовал он позвать Ловца снов. — Таня не знает никаких Бородина и Каплана.
— Выпьем, пока затихло.
— Я зашел не туда! — крикнул Шурка. — Назад!
— Вот немец гад, — меланхолично заметил на это, вероятно, Чхеидзе. — Бьет ровно по часам. Может, чаю успеем выпить.
И вдруг заорал страшно:
— Ложись!
— Верните меня! — кричал Шурка, закрыв глаза руками, потому что боялся, что от отчаяния они раскроются сами. — Вернитесь!
Веревка уволокла его.
Шурка открыл глаза. Ловец снов сидел напротив.
Шурка сразу обернулся на комод. Поднялся, подошел, заглянул в выдвинутый ящик. Голова Вали маленького моталась из стороны в сторону, глаза под выпуклыми веками подергивались, ноги сучили — снег, видно, был глубокий. Валя постанывал, но не просыпался.
— Бежит по лесу, — прошептал Шурка. — Теперь он знает, что его папа пошел искать замерзшие ягоды. Все собрались выпить чаю. Пока затишье. А он — за ягодами. Пока думали, что затишье, — поправился Шурка.
Ловец снов рассеянно поглаживал бубну хвостики.
Бородин, Чхеидзе, Каплан и командир Кольцов погибли под обстрелом. Иначе их не было бы в стране Младенческих снов.