«Какая?! Хорошая?»
«Н-не знаю. Это тебе решать…»
«Мару, не вертись! Отвечай прямо!» — перепуганно взвыл Вася (если можно взвыть мысленно).
Мару неловко хихикнул:
«Как не вертись, если я колесо…»
«Говори, что случилось!»
«Они тебе сами скажут прямо… когда придешь. Это ваше дело семейное…»
«Разводятся!.. — панически ахнул Вася. — Доссорились!..»
Он вскочил на педали:
— Вперед!
Мама и папа были дома. Они о чем-то весело разговаривали, без спора. Ну и понятно!. Теперь-то чего спорить, когда все решено…
Вася посреди комнаты соскочил с педалей и встал часто дыша.
— Во герой! — радостно сказал папа. — Прямо юный укротитель львов среди саванны…
Вася и правда был похож на укротителя. Решительный, с насупленными бровями, он стоял, широко расставив кофейные искусанные сорняками ноги и помахивал, как плетью, длинной рогаткой. В упор смотрел то на отца, то на мать.
— Не хватает лишь любимой африканской панамы, — согласилась мама с папой. — Кстати, где она?..
— Не заговаривайте зубы, — сумрачно отозвался Вася. — Я все знаю.
Мама с папой переглянулись.
— Любопытно, — сказал папа, — откуда ты мог это узнать. Поделись…
Вася не стал делиться. Он поглядел в упор на мать, на отца и решительно сообщил:
— Имейте в виду. В таком случае я не останусь ни с кем из вас. Я уйду жить к Акимычу на «Богатырь».
Мама и папа переглянулись снова. Папа поскреб недавно выбритый подбородок. Мама вдруг осторожно присела перед Васей на корточки.
— Ты что? Боишься, что нам будет тесно? Не бойся. Мы еще поднакопим денег и скоро купим двухкомнатную квартиру.
Вася обалдело мигнул:
— Зачем?
Папа напомнил:
— Мы же давно хотели такую. С телефоном…
Вася обмяк.
— А вы… разве не разводитесь?
Мама (видимо, от удивления) выпрямилась. Посмотрела на папу.
— М-да… Яночка, разве мы разводимся? — сказал папа и опять поцарапал подбородок. — Я что-то не слышал про такое…
— Это было бы не совсем кстати, — задумчиво сообщила мама. — Да. Это было бы даже совсем не кстати… Вася, откуда ты это взял?
Мару, кажется, хихикнул у Васиной ноги.
— А… почему вы тогда перестали ссориться? — пробормотал Вася и огрел себя рогаткой по ноге (а заодно и Мару).
— М-да… — папа посмотрел на Васю, на маму и на ширму (за которой неутомимый Гуревич негромко, но бодро транслировал песню о красном маршале Ворошилове). — Видишь ли… Все вопросы, о которых можно было спорить, мы наконец обсудили и пришли к общим соглашениям. И теперь нам ссориться больше ни к чему, это даже опасно. Вредно для маминого здоровья…
— Да, — подтвердила мама. И глянула на Васю со странной лаской. — Ты лучше скажи: кого бы ты хотел: сестренку или братика?