Румынский диктатор Ион Антонеску относился к евреям ничуть не лучше своего покровителя фюрера. Румыния вернула потерянные в 1940 году Бессарабию и Северную Буковину, добавив к ним территорию между Днестром и Бугом, от Одессы до Жмеринки. В октябре 1941 года Антонеску велел казнить 18 тысяч евреев в отместку за взрыв в Одессе и гибель множества офицеров — советские агенты разрушили здание, где разместился румынский штаб. В селе Дальник повторилась трагедия Бабьего Яра. Всего в зоне румынской оккупации за Днестром погибло до 180 тысяч евреев. Еще 100–150 тысяч жертв насчитывается в Бессарабии и Северной Буковине. Галицийских евреев, как и тех, что жили в других округах Генерал-губернаторства, согнали после введения нового порядка в созданные нацистами гетто и убили в течение 1942 года. Отправляли их в лагеря смерти полицейские из числа украинцев и евреев, которыми командовали представители “высшей расы”. Местные жители — скорее из жадности, чем юдофобии — нередко выдавали соседей властям, не упуская случая разграбить их имущество. Большинство, впрочем, просто занималось своими делами.
Холокост на Украине отличался от центрально- и западноевропейского еще и тем, что спасавшие евреев могли потерять не только свободу, но и жизнь. И погубить свои семьи. Тем не менее не так уж мало нашлось людей, которые укрывали несчастных от палачей. К 1 января 2016 года Израиль признал более 2,5 тысяч граждан Украины “праведниками народов мира” в благодарность за сохраненные в годы войны жизни. Список все еще пополняется. Заметно отсутствие в нем митрополита Андрея Шептицкого, притом что сотни потенциальных жертв укрылись в его резиденции и в грекокатолических монастырях Галичины. В феврале 1942 года в письме Гиммлеру он выступил против использования украинской полиции в депортациях и уничтожении евреев. Рейхсфюрер не остался полностью глух. Митрополиту передали такой ответ: не будь он столь почтенным старцем, его бы расстреляли. Через несколько месяцев он опубликовал самое известное из своих пастырских посланий — “Не убий”. С амвона каждой церкви прихожан учили святости человеческой жизни. Всем было ясно, что Шептицкий осудил “окончательное решение еврейского вопроса”. Митрополита Андрея не включили в список праведников, потому что летом 1941 года он приветствовал изгнание из Галичины вермахтом советских оккупантов. Чего бы ни ждали от немецкого правления Шептицкий и его земляки, их надежды рухнули очень скоро.
Оккупационный режим на разных территориях гитлеровского “Жизненного пространства” отличался степенью жестокости. Румыния не нуждалась в Одессе, а лишь хотела обменять ее на Трансильванию, отданную незадолго до войны Венгрии, поэтому оккупанты подвергли юго-запад Украины безудержному разграблению. Политика Германии по отношению к украинцам была относительно мягче на территории, оставленной под военным управлением, и в бывших владениях Габсбургов.