– Мне-то что? Напивайтесь, веселитесь. Мы сегодня проводим наших павших.
Почему-то Линд даже не мог подумать, что шейри погибнут. Ему стало не по себе.
– Много?
– Четверо. Не хотел тебе говорить… Но двое убиты в спину. И не оружием наров.
Линд похолодел. Двое шейри погибли от рук жителей городка?! Чего же стоит вся их победа, если все они ходящие и разговаривающие покойники?
– Мы разберемся. Из уважения к вам, завтра. – Голос шейри мог заморозить воду.
Линд понял, что остался один.
Шевелиться он все еще не мог, разглядывать единственную травинку и семь камешков быстро надоело. Следопыт сам не заметил, как погрузился в сон.
Во сне Линд куда-то скакал – и за ним скакало войско… Ощущение свободы, полета, радостной ярости затопило его. Вот навстречу несется нар в шлеме-черепе, глазницы которого яростно пылают. Это жрец, пленивший дух мертвого монстра. И теперь дух дает ему силу и защиту, взамен получая жизненную силу поверженных врагов. Зверь, на котором сидит нар, ничем не напоминает благородного тонкокостного скакуна Линда, но под ним – он знает – надежный товарищ, специально выведенной породы толларо, которого не пугает звериный запах.
Линд вытягивает вперед и вниз руку, нагнетая в кисть кровь для удара. Близкая опасность будоражит кровь и заставляет раздувать ноздри…
Притом что сам следопыт на скакуне ни разу не ездил: в лесу эти красивые, грациозные и сильные животные, вечные спутники наров и рыцарей, становились бесполезной обузой. Как ни захватывал дух вид несущейся бронированной армады, Линд, связав себя с лесом, не собирался даже пробовать учиться на всадника. Хотя отец когда-то настаивал…
Следопыт качнул головой, отгоняя неприятную тему. Думать о родителях надо, но не здесь и не сейчас.
Он распахнул глаза и увидел всю ту же осточертевшую травинку. Вкуса крови во рту не было, сгустков тоже.
«Ничего не понимаю. С такой раной я должен был еще пол-луны маяться болью и кровотечением. А я… хм… Да я боли-то не чувствую. Или это тело затекло?»
Юноша, закряхтев, перевернулся. Темнело. То есть по-летнему, два удара колокола после заката. Через колокол начнется пиршество.
«А может, я и встану?» – поднапрягся следопыт. В голове зашумело, словно через уши потек ручей. Линд закусил губу… И, заорав от боли, рухнул на землю. Прямо в рану попал. Вновь потекла кровь, запульсировала болью челюсть.
Удивительно, но никто не обратил на его крик внимания.
Раненые были сложены возле той самой стены, откуда началось вторжение. Было их немного. Может, нары постарались, а может, родные забрали. Линду хотелось верить в последнее.