Высоких и низких,
Далеких и близких
Иллюзий не строй.
И лоб свой напудри:
В театре абсурда
Ты — главный герой.
Пикник.
Яркое солнце беспощадно било в глаза. Поморщившись, София со стоном перевернулась на другой бок, пряча лицо в подушку. В воздухе витал незнакомый сладко-терпкий аромат. Девушку, как ни странно, от него замутило и, зажав ладонями рот, она едва удержала содержимое желудка на месте.
«Что вчера произошло?» — лениво подумала София, не спеша подниматься с постели — одна мысль об этом внушала отвращение. Старательно порывшись в недрах памяти, увы, она не нашла ничего стоящего: лишь обрывки воспоминаний, беспорядочно переплетенные с ночными кошмарами… Но где заканчивался сон, и начиналась явь?
К горлу вновь подкатила тошнота и, резко сев в постели, София распахнула глаза. То, что она увидела, заставило ее вмиг забыть о неприятных позывах — на месте ожидаемой родной комнатушки оказалась огромная спальня с высокими потолками, колоннами и украшенными блеклыми фресками стенами. Фантастические узоры и резные фигурки на мебели отливали блеском и стариной. Все здесь было чуждо девушке и внушало необъяснимый страх.
Хотя почему же необъяснимый — после всех даже самых худших ночных похождений она неизменно просыпалась в безопасности своего дома. «Что ж, все бывает в первый раз», — безрадостно подумала София, чувствуя, словно перешла какую-то невидимую грань и оказалась на новом уровне. С облегчением убедившись, что находится в комнате одна, девушка краем сознания отметила необычный интерьер, скорее присущий какому-нибудь дворцу, но уж никак не городской квартире.
«Но как? Как я здесь очутилась?!» — напрягая все силы, попыталась вспомнить она, но тщетно. Думая, как докатилась до такого, София снова огляделась в поисках хоть какой-нибудь подсказки — взгляд, как назло, ни за что не цеплялся. Поддавшись незамедлительно подступившей панике, девушка решила, что сейчас самое подходящее время для бегства: разбираться и выяснять подробности она будет позже. И желательно, как можно дальше отсюда.
«Незнакомец в баре», — внезапно, словно удар молота, всплыл в голове образ, а затем оглушающей волной обрушились события прошлого вечера. И особенно ярко — объятый фиолетово-черной дымкой мужчина, ее так называемая судьба, перевоплотившаяся в дряхлую старуху.
Вновь ощутив прикосновение сухих губ, София передернулась и, запутавшись в горе одеял, попыталась спешно подняться. После недолгой борьбы, девушка, как и следовало ожидать, грохнулась на пол. Но пронзившая тело резкая боль была ничем по сравнению с тем, что она наконец-то заметила — на месте знакомых ладоней были чьи-то чужие руки с чересчур светлой кожей и длинными изящными пальцами.